Екатерина Савельева - Перекрестье Миров. Часть1. Итог

- Да же не думайте об этом. - Улыбнулась я. - Это самое малое, что мы могла для вас сделать.

- Спасибо.

Наступило неловкое молчание.

- Уже поздно. - Нашелся Чарли. - Ты сегодня наверняка очень устала.

- Да. Есть немного.

- Твоя комната по прежнему в твоем распоряжении. - Улыбнулся он.

- Спасибо. Я только допью чай и пойду.

- Конечно. Спокойной ночи.

- Спокойно ночи. - Сказала я, продолжая сжимать чашку чая и собираясь с духом.

Поднимаясь наверх, я старалась убедить себя, что ничего страшного там нет, воспоминания не смогут нахлынуть на меня только потому, что последние сутки я и так только, и занимаюсь, что прокручиваю в памяти события двухлетней давности. Пересилив свой страх, я с опаской заглянула во внутрь.

В моей комнате ничего не изменилось, все вещи по-прежнему лежали на своих местах. На столе стоял мой компьютер, полка заставлена русскоязычными книгами и дисками. Оставленный два года назад сотовый телефон лежит рядом с клавиатурой.

Покрутив по столу, когда-то столь любимый мною кусок метала, я выдвинула ящик стола и, достав зарядное устройство, поставила телефон на подзарядку. Надо сказать, Чарли, что бы он начал им пользоваться, у меня же теперь есть другой.

Пройдясь по комнате, я провела рукой по уже немного потемневшим от пыли обоям, после чего села в кресло-качалку. Я ожидала, что мне будет больно или обидно, но комната навевала только тоску. Сейчас я здесь как никогда чужая, и в этом доме, и в этой стране, и в этом мире. Несмотря на то, что он и спас меня полтора, нет уже два года назад.

Сидеть просто так без дела, и ждать рассвета, с которым можно будет, наконец, погрузиться в сон, было ещё более тоскливо, и я решила разобрать свои старые вещи. Может, что и пригодиться в моей новой жизни.

Если комната была не тронута, то и шкаф наверно тоже. Я распахнула дверцы и оглядела мой старый гардероб.

Все вещи аккуратно весели в установленном мною порядке, только два платья красное и зелёное удивили меня своим присутствием. Я точно помнила, что содрала их с вешалок, когда собиралась уезжать, и зашвырнула за коробки с обувью. Как и спалила, ту одежду, которая была на мне в тот злосчастный день в лесу. Слишком много воспоминаний несут эти вещи.

Наверно Чарли заглядывал в мой шкаф и, решив, что они упали уже после моего отъезда, повесил на свободные плечики. Но на этом фоне удивительно смотрятся сдвинутые в сторону коробки с обувью, которые должны были стоять стройным рядом.

Находить в комнате было очень неуютно. Я создала на кровати морок спящего человека и уселась в шкафу, закрыв за собой дверцы, спрятавшись от своих воспоминаний.

Красное платье оказалось слишком коротким, что бы я придавила его затылком к боковой стенке, и неприятно щекотало нос. Возмущенно засопев, я отклонилась в глубь шкафа, случайно сдвинула рукой одну из коробок, нащупала под ней пальцами несколько царапин и, удостоив их беглым взглядом, закрыла рот ладонью, чтобы не взвизгнуть на весь дом.

Быстро себя успокоив, я аккуратно провела правой рукой по выцарапанным на полу буквам, беззвучно складывая их в слова:

"Мне совсем не нужен мир где мы с тобой друг другу не нужны".

Сомневаюсь, что процарапанная на русском языке крылатая фраза была здесь до моего прошлого появления в этом городе. При мне тоже никто не писал. Значит, и появиться могла только после моего отъезда.

Поднявшись на ноги я дошла до полки с книгами, в поисках DVD с кинофильмом "Чародеи", которого как я и ожидала на месте не оказалось. Не думаю, что незнающий языка Чарли мог взять что-либо из моих вещей. Значит, ОН был здесь.

Снова вернувшись к шкафу, я присела на корточки и представила себе сидящего там вампира. Как раз поместился.

- Ну, здравствуй шизофрения. - Глупо хихикнула я. - Полтора года мы с тобой не общались и вот приплыли. Интересно это глюк?

Я встала на четвереньки и задумчиво поковыряла поцарапанный пол. Не глюк. Или у меня помимо зрительных ещё и тактильные галлюцинации. Прекрасное дополнение к моим, как говорит Демиан, маленьким проблемам, а маленькими они называются только потому, что все прячутся в глубине черепной коробки.

Закрыв от греха подальше шкаф, я села на свою кровать, картинно сложив руки на коленях.

Вдох - выдох.

Глубокий вдох - глубокий выдох.

В шкаф не лезем, психика дороже.

Что-то мне подсказывает, что родители не обрадуются, если их дочь по возвращении последние несколько месяцев своей жизни будет бегать босиком по Догеве и смеяться, что её везде мерещатся следы Эдварда Калена, то в доме Демиана, теперь у Свона.