К. Паркер - Пробирная палата

– Все, хватит, собирайтесь.

Доусор посмотрел на нее:

– Не начинайте все сначала.

– Из-за вас и этого вашего грохота у меня раскалывается голова. Это нужно прекратить. Понятно?

Вероятно, сосед уже собирался объяснить ей, как только что объяснил ее брату, что он намерен защищать культурное наследие, вносить вклад в борьбу за свободу и исполнять патриотический долг, но Ветриз подняла клещи, по неосторожности оставленные на огне, и поднесла раскаленные «челюсти» к бороде соседа.

– Ладно, – сказал он. – Как только мы с вашим братом определим размер компенсации и договоримся о…

Ветриз посмотрела ему в глаза.

– Ничего, – сказала она тихо. – Мы обойдемся без компенсации. А сейчас соберите ваши дурацкие инструменты, а Вен пока пошлет за повозкой.

После этого за стеной уже никто не стучал, и Венарт смог наконец заняться делами. Впрочем, даже без раздражающего шума сосредоточиться было не так-то просто: пересмотренные пункты соглашения звучали настолько двусмысленно и обтекаемо, были облечены в такие фразы, что могли означать все, что угодно. Или вовсе ничего, или одновременно и то, и другое.

– Расскажи мне обо всем, Вен, – сказала Ветриз. – Расскажи кому-нибудь еще. Так надо. Ну же, Эйтли, убеди его. Нельзя заключать договор с врагом и держать это в секрете.

– Я уже все рассказал Совету, – раздраженно ответил Венарт. – И в Ассоциации тоже знают. И в Гильдии. Ну, кто еще остался: подскажите?

– Ты рассказал тем, кто считает себя властью, – указала Эйтли, – и взял с них обещание держать все при себе. Это совсем другое, так нельзя.

– Думаешь, они смогут сохранить договор в тайне? Перестань. – Венарт позволил себе устало улыбнуться. – Расскажи о чем-нибудь Ранвауту Вотцу и возьми с него клятву молчать, а через пару дней о твоей тайне будет знать весь Остров. Не удивлюсь, если информация докатилась уже до Коллеона.

– Ладно, тут ты прав, – согласилась Эйтли. – Но ты ничего не рассказал нам. И вот что из этого получилось: все носятся, паникуют, но никто не знает, что происходит. Знаешь, что сделала Исъют Месатгес, когда до нее дошли какие-то слухи? Она пошла и купила пятнадцать ящиков мечей и дюжину бочек с доспехами. Зачем? По ее мнению, когда будут конфисковывать оружие, правительство выплатит владельцам компенсацию. Исъют полагает, что разница между рыночной стоимостью и размером компенсации позволит ей получить немалую прибыль. Нельзя допускать, чтобы так продолжалось и дальше, иначе нас поглотит хаос.

Венарт поморгал, потом сказал:

– Я не несу никакой ответственности за то, что люди вроде твоей подруги Исъют реагируют на любые известия таким оригинальным образом. Я лишь хочу, чтобы по Острову не расползались разного рода домыслы, пока мы не урегулируем все вопросы, связанные с договором. Думаю, мои мотивы понятны всем.

– Тебе, может быть, – сказала Ветриз. – Просвети и меня.

– Легко. – Венарт положил на стол лист пергаментной бумаги, который сам собой свернулся в трубку. – Если мне удастся затянуть подписание договора до того, как Бардас Лордан покончит с Темраем, то мы будем иметь дело с ним, а не с каким-то другим хитроумным Сыном Неба. Ну, что? Вы можете предложить что-то лучшее? Если да, то я с удовольствием послушаю. Играть в дипломатические шахматы с этими мерзавцами мне не по силам, но если нам не удастся что-то придумать, то нас ждут очень, очень большие неприятности. Или вы не читали пункт об экстрадиции?

Ни Ветриз, ни Эйтли ничего не сказали: похоже, имя Бардаса Лордана заставило их о чем-то задуматься.

– Ну так что, молчание знак согласия, да? Удивительно. Я уж и забыл, когда в последний раз удостаивался вашего одобрения. Спасибо. Мне и так хватает проблем с Вотцем и тем сумасшедшим из Гильдии, а тут еще вы…

Эйтли вздрогнула, словно избавляясь от каких-то других, совсем не имеющих отношения к обсуждаемому вопросу мыслей.

– Хорошо, – сказала она. – Но вообще-то, Вен, пытаться состязаться в уме и изобретательности с Империей, это… не очень умно и изобретательно. Ты же играешь на их стороне.

Венарт кивнул:

– Да, но я по крайней мере знаю это. Помнишь, сестричка, что говорил нам, бывало, отец? Сила человека, если обойтись с ней как надо, может стать его величайшей слабостью. Они прекрасно понимают, что запутали меня, сбили с толку, поставили в трудное положение. И мне надо оставаться таким до тех пор, пока Бардас не выиграет эту чертову войну. Постарайтесь взглянуть на всю ситуацию с точки зрения перспективы и увидите, что я прав.