Виктория Солдатова - Там, где живёт огонь. Часть 2

Но не тут-то было.

- Ты не имеешь права. Хозяин не приказывал, - послышался слева низкий бас огромного проклятого, того, что был похож на сухой подгнивший скелет. Куски почерневшей кожи свисали с его белых до рези в глазах костей, рваные лоскуты одежды были намотаны на предплечья обеих рук. А когда я повернулась к нему, услышав этот голос так близко к своему уху, то увидела лишь пустые глазницы, смотрящие прямо на меня. И неожиданно он открыл свой большой беззубый рот, из которого несло гнилью и трупами, и выдохнул на меня. Последним, что я слышала, было то, как с тихим свистящим звуком мёртвый воздух покинул его легкие, словно старые винные меха, и проник в мои. И я потеряла сознание.

Возможно, это и было к лучшему, поскольку далее я была лишена сомнительного удовольствия лицезреть рядом с собой пятерых демонов, с детёнышем одного из которых я некоторое время назад так жестоко расправилась. Хоть я и уважала его недовольство (пусть и демон, но он вполне имел право негодовать), мне совершенно не хотелось знать, какую месть он мне придумал. А убежать от пятерых мне вряд ли удалось бы, несмотря на все мои надежды.

Поэтому, когда я очнулась цела и невредима, я сильно удивилась. Нет, конечно, я была рада, но всё же это было странно. Я лежала на гладком каменном полу, который к моему удивлению оказался прохладным. На левой стороне тела оказался большой синяк, словно меня бросили сюда именно этой частью. Но остальное всё было в порядке. Вокруг были четыре стены, одинаково гладкие и чёрные, и потолок. Здесь было чисто ровно настолько же, насколько и пусто. И ничто не нарушало полнейшей тишины.

Сперва, я хотела было испугаться, но довольно быстро пришла к мысли, что это пустая затея, которая мне совершенно ни чем не поможет. Обследовав стены, я захотела испугаться второй раз, потому что на них не было ни единой выемки, которая намекнула бы на наличие двери или окна. Словно я оказалась замурована в глухой камень, даже звук в котором рождался и умирал тихим и сдавленным.

После нескольких бесплодных кругов по клетке, я успокоилась и села точно посреди неё.

"Какой смысл суетиться и нервничать? Ясно, как день, что я попала сюда не без помощи магии. А значит, рано или поздно здесь появится дверь"

Я сделала пару глубоких вздохов, и закрыла глаза. Не так просто было объяснить непривыкшему к таким выкрутасам мозгу, что глухая закрытая камера - это нормально. Я продолжала дышать с закрытыми глазами, стараясь зрением не смущать разум. И скоро успокоилась. Сердце стало стучать ровно, а я смогла подумать в такой тишине, какой не слышал ещё ни один человек в мире.

"Асмодей говорил, на меня ведётся охота во всей Преисподней, значит они не оставят меня здесь умирать. Кому-нибудь я понадоблюсь, и тогда у меня появится маленький шанс сбежать..."

"Асмодей говорил..."

Я вспомнила, как танцевала вальс под "Щелкунчика" вместе с черноволосым красавцем, чьи глаза плавили мою волю, словно весенний снег, как кружился золотой зал вокруг нас, над головами парили тринадцать огненных фениксов, а мне было совершенно всё равно на половину он демон или полностью.

"Как можно было быть такой беспечной, бестолковой? Ведь остановись я тогда, развернись, уйди, сейчас эти мысли было бы не так сложно выкинуть из головы..."

И вдруг я вновь представила, как остаюсь в Аду навечно. Как сгущаются тучи на лазурном небе, как заволакивает свет клубы едкого чёрного дыма, превращающиеся в вечные каменные своды Земли Проклятых. Рядом со мной грязные души, которым место лишь здесь, и демоны, чья Тьма заволакивает собой даже влажный, пахнущий серой воздух, которым мне придётся дышать вечность. Но этот запах не будет жечь мне ноздри, потому что я сама буду им пахнуть. Буду пахнуть, как демон.

От этих мыслей я вздрогнула, ощутив такой, казалось бы, не уместный в Преисподней холод, пробравшийся ко мне внутрь от голого камня, на котором я сидела.

Тогда я вспомнила яркие потоки лавовых рек, которые сопровождали меня почти во всех уголках Ада, где мне довелось побывать. Вспомнила загадочные переливы горячей магмы, которая то остывала, становясь темнее, чернее и твёрже, то вновь растекалась, превращаясь в жидкий огонь. Я представила, как сижу на берегу такой реки, и жар от неё не убивает меня, как должен был бы, но греет, как оно на самом деле и было. Сижу и ем вяленную конину, приправленную специями и красным перцем. И так хорошо мне стало!

И словно и в правду воздух вокруг потеплел. Я улыбнулась, решив, что сила самовнушения творит чудеса, и, открыв глаза, ахнула, от неожиданности опрокинувшись назад. Передо мной голый камень плавился на глазах, превращаясь в небольшую лавовую лужу. Страшную от неожиданности, но весьма тёплую.