Галина Гончарова: Первые уроки

Не радовал только отчет личного докторуса Гарда.

Судя по словам пилюли, жить брату оставалось максимум лет десять. Нездоровая кровь, язвы на ногах, дурная желчь…

Альт не слишком хорошо в этом разбирался. Зачем?

Важно другое.

Нужен кто-то, кто пооддержит королевство в трудную минуту. Пока сын Гарда не сможет удержать власть. Если он еще пошел в отца….

Самому Гарду власть досталась в пятнадцать. Он справился, но какой ценой….

Никому и никогда не рассказал бы Альт, как утешал Льва Уэльстера, а тот, вцепившись в свои золотые волосы, едва не выл.

Все расползалось в руках, как грязная тряпка, страна была полна заговорщиков, на Гарда покушались раз шесть только за первые два месяца правления — и уцелели они чудом.

Что будет при маленьком ребенке?

Да, Гард повывел заговорщиков. Но…

При малолетнем короле должна быть сильная мать. А Милия…

Она хорошая. Добрая. Но — курица. Ей самой защита нужна. Она до сих пор уходит, если Гард утверждает смертные приговоры. Куда это годится? Каким она буудет регентом?

А кого еще назначить?

Его — нельзя. Герцоги… ну там свои проблемы.

Если только договориться с Эдоардом — и подписать договор о взаимопомощи в Ативерной. Чтобы за спиной младенца незримо маячил призрак другого короля. Это будет кстати.

А на престол Уэльстера Рик претендовать не будет. У него две сестры — и все. Ему и Ативерны хватит.

Брак нужен.

Поэтому и Анелия пока нужна.

А так…. Альтрес давно устроил бы ей несчастный случай. Не любил он блудливых кошек. Тем более при власти.

* * *

Эдоард Восьмой тоже не был счастлив. К нему на прием прорвалась дочка.

Хотя прорвалась — это не то слово. Пропустили и проводили. Попробовали бы не сделать так…

Очень давно Эдоард разрешил пропускать Амалию, Джеса, Джайса — без доклада. Джайс был его другом. Самым близким. Амалия же и Джес… официально они считались племянниками королевы. То есть — почти родня.

Амалия.

То есть она-то думала, что племянница. Но — дочурка.

Родная, любимая… копия Джесси. Хотя и его черты тоже встречаются.

Тот же упрямый подбородок, но губы — Джесси. Рисунок бровей и манера вскидывать голову — его. А вот глаза — матери. Синие, яркие…

— Что случилось, малышка?

— Дядя Эд…

— Да?

Эдоард вышел из-за стола, обнял дочку, усадил ее в кресло…

— Рассказывай, что случилось, заинька. Я думал вы с Питом уже в деревне. Город — не лучшее место для беременной женщины.

— Мы и хотели. Но…

— Что — но?

— Дядя, мне кажется, что у Джеса серьезные проблемы.

— Вот как?

Эдоард поднял брови.

Старшего сына он любил. И принимал его дела близко к сердцу.

— Дело в том, что ко мне приехал докторус, которого Джес послал в Иртон. Ну, когда узнал, что его корова беременна…

— И?

— У нее был выкидыш.

Эдоард вздохнул. Опять Джесу не повезло. В очередной раз.

— А она жива?

Амалия кивнула.

— Да. Но… она странно веддет себя.

— то есть?

— Крейби — это докторус, сказал, что она буквально выгнала его из поместья.

— Почему?

— Она пришла в себя, спросила, как ее лечили — и коогда Крейби рассказал ей — приказала убираться и никоогда больше не попадаться ей на глаза.

— Ну и что тут удивительного?

— Ну…

— ты же знаешь Лилиан…

— Вообще-то мы с ней виделись раза два….

— Я не больше. Но поверь мне — это нормально. Лилиан весьма неуравновешена.

— Может быть. Крейби сказал, что она выгнала управляющего за воровство…

Эдоард нахмурился. Это было серьезнее. Но только чуть. Ну, выгнала. И что?

— Полагаю, за зиму она без управляющего не умрет. Сейчас ехать туда уже поздно. А весной я попрошу Августа. Пусть навестит дочь.

— Хорошо. Вдруг она сошла с ума?

— тогда Джесу будет очень плохо.

Эдоард вздохнул. Безумие жены не считалось поводом для развода. Если так получилось — это тебя наказал Альдонай. Терпи и молись.

Только вот Джеса это вряд ли утешит.

— Весной я пошлю туда кого-нибудь. А ты езжай спокойно в деревню. Тебе вредно волноваться.

— Как скажешь, дядюшка.

Амалия поцеловала дядю-отца в щеку, попрощалась и вышла.

Эдоард только плечами пожал.

Плохо, если Лилиан сошла с ума. Но сейчас… снаряжать корабль?

Не до того. А отправлять в Иртон гонцов… все равно они оттуда быстро не вернутся. Или отправить?

Нет, лучше ближе к весне. Когда станут проходимыми дороги. Слишком уж глухое захолустье…

И…

Была у короля еще одна мысль.