Тэд Уильямс: Грязные улицы Небес

Конечно, я лгал. Не все было так просто, и главная причина недоразумений заключалась в том, что многие из прегрешений являлись неразрывной частью человеческого бытия. Я не знаю, чем руководствуются судьи, но они обычно не наказывают людей за малые проступки. При принятии решений верховные ангелы сохраняют объективность и доброжелательность, хотя иногда они могут быть педантами, если речь идет о таких классических темах старой школы, как убийства, супружеские измены и тому подобные деяния. Приоритеты судей — их склонности к чему-то придираться или что-то упускать — создают обширную зону неопределенности, сравнимую по размерам с самими Небесами. Для мастерства в судебных дебатах нам требуются годы практики. Естественно, наш опыт улучшает шансы подопечных душ. И в данный момент я не понимал, зачем к нам прислали необученного парня. Я не собирался превращать его в квалифицированного адвоката — тем более за один вечер.

Похоже, Реворуб подслушал часть нашей беседы. Он засмеялся и громко щелкнул длинным красным языком, показав частокол заостренных клыков.

— Смотри внимательно, Доллар. Сейчас Трававоск проставит номер на заднице у этой сучки. Ты и глазом моргнуть не успеешь, как она исчезнет в темном вихре.

Стажер вздрогнул, но не посмел взглянуть на демона.

— Наверное, некоторые разбирательства проходят гораздо сложнее, — предположил Клэренс. — Мне кажется, наша клиентка не совершила ничего плохого!

— Это не тебе решать, — ответил я, приподнимая руку, чтобы пресечь его комментарии. — Откровенно говоря, я не стану доверять поверхностным суждениям о человеке, который еще не прошел через суд. Однажды моим клиентом был скаут орлиного ранга. Его задавила машина, когда он помогал инвалиду в коляске пересекать шоссе с большим количеством транспорта. Все вроде ясно, правда? Хоть сейчас давай нимб. Но во время суда я узнал, что в возрасте восьми лет он придушил подушкой своего новорожденного брата. В ту пору мой клиент, симпатичный подросток, был певчим в церковном хоре. Он совершил убийство почти без видимой причины — просто крик малыша вывел его из себя.

Это был странный и сложный случай, который потребовал от меня больших усилий. Но мне не хотелось раскрывать свою стратегию перед нашими оппонентами. Как я уже говорил, имелась огромная зона неопределенности, знакомство с которой давалось нам с большим трудом. Чтобы сменить тему, я указал большим пальцем на недавно почившую миссис Мартино.

— И еще одно, парень. Никогда не влюбляйся в клиента.

— Влюбляться?..

Его лицо перекосилось от ужаса.

— Ты знаешь, о чем я говорю. Не превращай работу с клиентом в личное дело.

Я мог бы дать ему и другие важные советы, которые спасают жизни людей после смерти.

— Супружеская измена, — объявил Трававоск. — Многолетняя и многократная. Без признаний на исповеди!

— Вот же дерьмо! — прошептал Сэм.

Фактически он только артикулировал фразу, но я прочитал ее по губам моего друга.

— Тяжелое прегрешение, идущее против законов Моисея, — продолжил обвинитель. — И подсудимая не раскаялась. Фактически этим вечером перед фатальным инцидентом она за пару напитков отдалась незнакомому мужчине и затем погибла… без отпущения грехов, как мы привыкли говорить. Разве я не прав?

Сэм торопливо посовещался с ангелом-хранителем покойной женщины.

— Я хотел бы смягчить обвинение! — сказал он. — Ее муж тоже имел любовницу.

— Ну да, конечно! — с усмешкой ответил Трававоск. — Два неправедных поступка не сотворят одного праведного, мастер Сэммариэль.

Казалось, что его рот был набит большими лошадиными зубами. Не очень приятное зрелище.

— Мы сейчас не судим ее мужа. Это она, как вы видите, стоит перед представителем Бога.

Обвинитель указал рукой на сияющее присутствие Ксатанатрона.

— И ее судим мы, а не добрые миссионеры из Детского воинства. Она грешила и продолжала грешить. Только смерть остановила ее неудержимое стремление к порокам.

Усмешка демона стала еще шире. Как говорил мой наставник Лео, осуждение греховности было фундаментом судебных разбирательств — подпругой Ветхого Завета.

— Но я не такая!..

Сильвия Мартино успела произнести только несколько слов. Трававоск повернулся к ней, взмахнул костлявыми пальцами, и звуки перестали исходить с ее уст. Она сделала еще одну попытку, но вскоре поняла, что обвинитель лишил ее дара речи.

— Тебя никто не спрашивает, шлюха!