Варвара Шихарева: Ирийские хроники. Заговорённый

В этом огромном, благоухающем цветнике Веилен и, старшая его на год, Дейра сделали свои самые первые шаги: в нём они играли и потихоньку взрослели, а в особо душные летние ночи ещё и спали на выволоченных из дому одеялах. Здесь же, под низкое гудение шмелей, Веилен обычно выполнял заданные уроки, и, постепенно, грозная наставница становилась едва различимой тенью, школьные горести забывались, а мир вокруг был добрым, огромным и безмятежным!

...Велд сжал левую руку в кулак и шрам сразу стал виден отчётливее - его тонкая нить была для сотника последней и неистребимой памяткой о том, откуда он родом, и от какого порога начались его бесконечные скитаниия. "Ястреб" опустил руку и косо взглянул на всё ещё потрескивающее в камине поленья - дом в Лудее так и остался для него по-настоящему первым и исконно родным, частенько всплывая сновидением уже в Присте, на окраину которой их семья перебралась вскоре через два года после рождения близняшек!

Вот только нету уже давно ни этого дома, ни цветника, ни даже храмовой школы: она сгорела дотла во время пожара, перекинувшегося от крепостных стен Лудея на Священный участок, когда Нахимена - всего за пару часов, захватила город. Гарнизон Лудея, потеряв в один момент и стены, и казармы, не выказывал сильного сопротивления и отряды лендовцев быстро подминали под себя квартал за кварталом!

Оторвавшись от отряда, он - тогда ещё десятник - пустил коня рысью по узкой, памятной с детства улочке, но, заехав за поворот, замер перед одинокой, с дверным проёмом посередине, стеною, которую окружали заросли высокого бурьяна. Ставни соседнего домика осторожно приоткрылись, и почти в тот же миг стали захлопываться, но Велд уже вцепился в них руками:

- Погодь! Не обижу!

Несвоевременно высунувшийся поглядеть , что да как , дедок, пожевал беззубым ртом и недоверчиво посмотрел на покрытого копотью десятника, и решив, что без положенных в таких случаях поборов не обойдётся, сердито проворчал:

- Был бы я помоложе, лендовец, ты бы уже получил пинок под зад!

Но, вопреки ожиданиям деда, на "Ястреба" столь неласковое приветствие не произвело должного впечатления:

- Лучше скажи мне ,старик, что сталось с тем домом? - и рука настырного лендовца взметнулась в сторону пустыря. - Он давно так стоит?

Дедок задумчиво почесал нос:

- Ну, положим, прилично . Вот как семья Лекки съехала, так и не занял его никто, а потому , через пару лет , этот домишко стали потихоньку на доски да кирпичи растаскивать, да ещё и местные сорванцы повадились в нём в разбойников играть. Сначала галдели, да по зарослям вокруг, точно козлы, скакали, а потом за костром не уследили и сожгли дом до основания! А тебе это зачем?

Низко прогудев, тяжёлый болт вонзился в ставню рядом с головою "Ястреба": дедок , с неожиданной для его возраста прытью, ретировался куда-то в глубину комнаты, а десятник посмотрел в сторону пустыря- заросли пыльного бурьяна чуть покачивался в том месте, где в них только что нырнул стрелявший. Ещё через миг посланный вперёд Верный, глухо стуча копытами , грудью проломился сквозь густые колючки, и Велд настиг "Сокола" как раз возле рассыпающихся трухою досок порога. Лаконец отбросив арбалет в сторону, схватился за меч... Парень был ещё совсем молодым, зелёным новобранцем, потому что только такие - не успевшие ещё узнать цену крови и стали , юнцы могут так отчаянно и неуклюже атаковать уже закалённого в боях , опытного противника, да ещё и вопить при этом во всю глотку : "Смерть Ленду!"

Десятник, конечно ,не стал тратить время на ответный клич. Легко отбив неумелый выпад, он тут же привычно атаковал лаконца в ответ. Все движения "Ястреба" уже давно были заучены и доведены до отточенной смертоносности: короткий взмах меча - и "Сокол" недоумённо уставился на свои, оставшиеся без оружия , руки, а потом поднял взгляд вверх- только лишь для того, чтобы увидеть стремительно приближающуюся к нему смерть!

Велд спрыгнул с седла и вновь взглянул на растянувшегося среди трухи и битого кирпича "Сокола", отметив при этом, что, покрытое лишь лёгким пушком лицо лаконца после смерти стало совсем детским, а его брови так и остались удивлённо вскинутыми , затем снял с руки перчатку и коснувшись пальцами остатков стены ,замер, закрыв глаза. Его оцепенение продолжалось не больше минуты, после чего "Ястреб" вновь оседлал коня и , заставив его в два скачка миновать пустырь, выехал на другую улочку - ему надо было догонять своих!

...Вечером того же дня Олден, оторвавшись от своих экстрактов и основ, взглянул на Велда и недовольно поморщился: