Александр Абакумов - Хроники одного гвардейца [СИ]

— А справишься?

— Ничего, мне в полнолуние все равно не особо-то спится.

— Ну, как знаешь…

Нас прервал какой-то грохот и треск в палатке.

— Дерпи? Что-то случилось?

— Да не! В пределах нормы! На ящик этот налетела… Ничего!

— Да? Тогда я иду за тобой.

— Тоже зацепишься за край палатки и лбом об ящик?

— Э-э-э… Попробую без этого. Спокойного дежурства, Из! Буди, если чего!

— Угу…

Я проснулся.

Не знаю от чего.

Просто так.

Ночь, похоже, была уже на исходе и вот-вот должен был загореться первыми лучиками рассвет.

Я решил сменить Иза. Хоть он и не просил, но как-то нехорошо получалось бы…

— Из!

Нет ответа.

— Из!

Нет ответа.*

Только где-то громко, надрывно заходится цикада.

И огромная дымчато-желтая луна, нависающая над горизонтом.

И мириады звезд, созвездий которых я пока еще не запомнил, все еще видных в предрассветном небе.

Тут я услышал какие-то странные звуки из-за примеченных мной давеча кустов шиповника и не спеша двинулся к ним.

Где-то вдалеке зловеще проухал филин.

— Из, ты там? Спишь ты, что ли?

Я раздвинул кусты.

И сел на круп.

Я увидел перед собой… Существо. Я слышал, как Из когда-то жаловался, что его… Что при его появлении в этом мире, ставшим нам домом вместо того, прежнего, которого мы почти и не помнили, что-то пошло не совсем так, как надо и теперь в полнолунья, такие как сегодня, когда магия этого мира особенно сильна, он вновь ненадолго обретал наш прежний облик. Это невозможно было контролировать. Только знать наперед фазы луны. Хорошо, что зависело это от магии, а не луны как таковой и повторялось лишь одну ночь за цикл.

Я знал об этой его особенности с его слов.

Но забыл.

А сейчас впервые видел, КАК это с ним происходит.

Тихо, беззвучно…

Как меняют свою форму кости.

Как рвутся и сплетаются заново мышцы и сухожилия.

Как выпадают и исчезают волосы, уступая место черной как уголь гриве.

Как растут и наливаются синевой глаза.

Как ломает тело, ставя его на четыре конечности.

Как кожа его покрывается короткой белой шерсткой.

Как вспыхивает, ярким пламенем прожигаясь сквозь тело его метка — белый, почти незаметный на крупе в обычное время, контур черепа со скрещенными на нем остриями вниз мечами цвета вороненой стали.

Знак вольного наемничесва, чести, верности приказу и самопожертвования, как сам он когда-то его описал.

Во всем этом не было ничего страшного для меня. Но я прекрасно понимал, почему он отошел подальше от палатки. Сложно это будет объяснить еще кому-то. Не знаю, как он обходился все это время…

— Эй, Алекс!

— А? — вздрогнул я.

— Чего застыл-то? А, ну да, ты ж не видал ни разу… И как тебе? Сильно страшно?

— Мне-то нет, но от палатки ты верно отошел.

— Угу.

— …

— Так ты чего пришел-то?

— Да думал тебя сменить… Утро скоро…

— Ну, думал, так меняй — хоть подремлю немного перед подъемом.

— Агась…

— Чего?

— Да так… Перенял тут у одной… одного знакомого, — улыбнулся я. — Я тебе потом о нем расскажу.

— Договорились! И вообще обо всех жителях вашего городка, а то здорово же я буду выглядеть в городе, где все всех знают и только я никого, — устало улыбнулся Из.

— Договорились. Дуй уже спать, знаток, — скомандовал я на правах чуть более старшего.

— Е-е-есть… — чуть поморщился Из и удалился в палатку.

Что-то стукнуло. Кто-то что-то не громко высказал про ящик. Все затихло.

Я улегся на землю.

"Да… — думалось мне. — Что-то мне подсказывает, что это будет преинтереснейший денек…"

Яркое солнце, прохладный ветерок и посвежевшая за ночь дорога под копытами, что может быть лучше этого? Разве только то, что мы приближались к Понивиллю!

Потянулись по обеим сторонам дороги сады "Сладкого Яблока"…

На горизонте появились какие-то яркие строения в стороне от дороги.

Подойдя ближе, мы поняли, что строения эти и были фермой "Сладкое Яблоко", а самым ярким пятном из всех — новостройный амбар.

Не дав нам дойти до поворота на ферму совсем немного, ворота амбара открылись. Из них появилась крепенькая, рыжая, веснушчатая пони со светлыми, выгоревшими на солнце хвостом и гривой, заплетенными в простые косы, в старой широкополой шляпе и с меткой в виде трех небольших красных яблочек на крупе.

Пони вытащила за собой из амбара телегу. Да не одну! Первая, и самая большая, была с горой нагружена корзинами с яблоками. На второй, поменьше, разместились пироги. На третьей — прочая, явно яблочная, снедь. Все три были зацеплены одна за другую.