Тимофей Печёрин - Росстань Таэраны

Обернувшись, барон уставился на посланца Ордена невидящим взором, посмаковав напоследок его слова и голос. Голос, в те мгновения показавшийся Ковенгарту особенно грубым и отвратным. Полным злости и пренебрежения ко всему живому.

«Наверное, и рожа у него под стать, — подумалось хозяину замка, — как у бульдога… или нет, как задница лошадиная! А иначе, зачем бы ее под капюшоном прятать!..»

— Он… знает, — вслух прошептал Ковенгарт, — знает… и страшно зол на меня. А раз зол, то и уносить в могилу тайну мою не захочет. Он знает… и знаешь ты.

— И я, и весь наш Орден, — без смущенья молвил человек в сером плаще, — благодаря Оку…

— …которого теперь у вас нет! — резко и не скрывая злости, перебил его барон, — и я надеюсь… да-да, я очень надеюсь, что оно не попадет к вам еще очень долго!

С этими словами он схватил посланца Ордена за рукав и, рванув, развернул спиной к краю стены. Совсем близко к краю.

— Э-эй… вы! Что вы задумали? — с тревогой залепетал тот.

С удовлетворением Ковенгарт заметил, как изменился его голос. Как начисто утратил привычный нахрап и грубо-самоуверенные нотки негодяя… но негодяя преуспевающего, уверенного в собственной безнаказанности.

— Нет! Нет! — слова посыпались из посланца Ордена как зерна из дырявого мешка, — я один… а знают многие. Да почти все, кто хоть раз одевал серый плащ… Сейчас… этим вы ничего не исправите! Слышите?!

Порыв ветра сорвал капюшон. И лицо, скрывавшееся под ним, оказалось совсем обычным — непримечательным, бледным и потным. Вовсе не безобразным. Хотя барону Ковенгарту было уже все равно.

— Так исправлять я и не собираюсь, — молвил он с горькой усмешкой, — понимаю ведь…

В следующий миг барон провожал взглядом тело в сером плаще, рухнувшее вниз. Прямиков в ров, успевший порядком обмелеть.

— Надо было сделать это сразу, — сказал Ковенгарт самому себе, — а теперь-то уж точно… ничего не исправить.

Исправить при таком раскладе и впрямь ничего нельзя. С позором на всю жизнь барон мог расстаться единственным способом: до предела сократив эту самую жизнь. Но не абы как: прыгать со стены вслед за человеком из Серого Ордена Ковенгарт не собирался. Как и вообще прыгать — например, из окна.

Нет, умирать подобным образом знатной особе никак не годилось. Ни в грязной воде рва, куда прислуга сливает нечистоты. Ни лежа размазанным посреди двора как прихлопнутая муха. У знати есть другие способы покинуть этот мир.

Возвратившись в свои покои, Максимилиан Ковенгарт потребовал себе бутылку лучшего вина из замковых погребов. Осушив ее за час, в последний бокал барон добавил всего каплю яда, купленного пару лет назад у местного колдуна. Одну каплю… но и ее хватило.

А утром слуги нашли хозяина замка уже мертвым. Честь рода Ковенгарт была спасена… даром что сам род прервался. Ибо даже те родственники, что должны въехать в замок по праву наследования, носили иную фамилию.

А что сам Серый Орден?

Надо сказать, что само присутствие чародейки Лийнары на собрании Коллегии участниками оной было встречено без восторга. Тем более не вызвало радости предложение о союзе и его условия. Люди за длинным столом перешептывались, обмениваясь гневными репликами. А кто-то как на грех даже подметил сходство черт лица чародейки-Лаин и одного из стратегов Ордена — леди Долабеллы.

И все же серьезного сопротивления не получилось. Почти все присутствовавшие понимали, что иного выхода у Серого Ордена нет. Никто не предложил других способов вернуть Всевидящее Око — не мог предложить. Тогда как без Ока хранители равновесия превращались в сборище простых смертных, не более. В горсть воинов, торговцев и умствующих болтунов, равновесию ни в коей мере не полезных.

И лишь один участник собрания решительно высказался против. Старый предиктор — тот самый, что в свое время обратил внимание Коллегии на ритуал Зова Тьмы, проведенный кланом Морандора. Ритуал, унесший жизнь самого предводителя клана, и равновесие Тьмы и Света поколебал изрядно.

Ненавидя Темных всем сердцем, предиктор менее всего желал допустить их нового ритуала. Ни в Грейпорте, ни где бы то ни было. Само выступление вышло не столько содержательным, сколько яростным и прочувствованным. Лишь в конце предиктор сподобился нескольким связным фразам:

— Я просто напомню предание-пророчество о двух Магистрах, которые делами своими заслужили звание Великих… Делами, я говорю, а не просто в пылу самолюбования, как это делают Светлые фанатики! Первый из Великих основал Серый Орден, когда в руки его попало Всевидящее Око. Второй… второй только ждет нас в будущем. Он должен вернуть Око… и спасти Орден, когда тот впадет в смуту!