Инна Георгиева - Ева. Однажды в сказке (СИ)

- Вот так уже лучше... - пробормотала со вздохом. - А на первую брачную ночь я тебе еще и белье с сердечками подарю...

- Благодарю, крестная, - радостно кивнула девушка, судя по всему, плохо представляя, о каком именно подарке идет речь, подхватила платье и сделала первый шаг. Вернее, попыталась сделать. - Ой!

- Я же предупредила, что туфли неудобные, - с ноткой извинения в голосе развела руками я. - Тебе следует быть осторожнее...

Кряхтя, Золушка вернула тело в вертикальное положение, поправила юбки и обернулась:

- Я справлюсь!

- Вот и умница, - похвалила я. - Они хоть не слишком тяжелые?

- Даже немного легче моих рабочих деревянных башмаков, - пожала плечами девушка и бодро (насколько это вообще было возможно в такой обуви) потопала к карете. Я с умилением полюбовалась пингвиньей походкой и даже мысленно поаплодировала ее силе воли. И только когда Золушка умостилась на скамейке в "тыкве" вспомнила, пожалуй, самую важную часть своей роли:

- Запомни одно, юная леди, - заявила, придерживаясь образа сказочной крестной феи. - Ты можешь отдыхать и веселиться, танцевать и ни о чем не беспокоиться. Сегодня удача будет на твоей стороне. Но только пока часы не пробьют полночь. Ровно в двенадцать ночи карета вновь станет тыквой, лошади - мышами, а кучер крысой.

Золушка нервно икнула и, выглянув из окна, попыталась разглядеть сидевшего на козлах мужика.

- Он и сейчас... - шепотом начала она, но я резко перебила:

- Настоящей крысой! Ты должна покинуть дворец до полуночи. Это понятно?

Она грустно вздохнула и покачала головой. Я улыбнулась:

- Хорошая девочка! А теперь - вперед. На балу тебя уже заждались.

И взмахнула палочкой. Крыса, то есть, кучер, щелкнул плетью и четверка лошадей, огласив округу громким ржанием, понесла карету туда, где утопал в огнях и музыке королевский замок.

- Охота началась, принц, - блеснула глазами я, а потом игриво прижала ладони к щекам и протянула, - моя малышка выросла и отправилась соблазнять мужчин. Однако это событие стоило бы отпраздновать...

Александр Соколов

Проклятые средневековые "танцы"! Это как утренник в детском саду, только еще скучнее. Заунывная музыка, ненавязчиво навевающая мысли о смерти, танцы в стиле "я тебя не трогаю, и ты меня не тронь", юбки, пройтись по залу и не наступить на которые - это, мать его, уже искусство. И, кстати, тех, кто эти юбки носил, тоже нельзя было назвать "украшением" вечера. Зря Ева на Золушку наговаривала - судя по комплекции некоторых дам, она была практически моделью Плейбоя. Эдакой Дюймовочкой под девяносто кило весом. Ну а фигли, если самая мелкая здесь дотягивала до полцентнера, а ей, судя по лицу, не было еще и двенадцати. Я, блин, начинал понимать, почему принц застыл на нижней ступени мраморной лестницы и боялся выходить в зал. Это же как забраться на пастбище к бегемотам - одно резкое движение и все, затопчут!

Внезапный голос из-за спины отвлек меня от созерцания гостей:

- Ну, что тут у нас?

- Сама посмотри, - чуть посторонился, позволяя Еве взглянуть на бальную залу из-за портьеры. Девушка пристроилась за колонной, отодвинула ткань и ухмыльнулась, довольная:

- Сборище свинопотамов. Замечательно!

- Что это тебя так радует? - не понял я. На меня подняли лучистый взгляд:

- Чем хуже выглядят они, тем лучше на их фоне будет казаться моя Золушка, - пояснила ведьма и снова сунула личико за портьеру. Я покачал головой:

- Женщины - такие коварные создания...

- И не говори! - воскликнула Ева. - Я сегодня весь день помогала крестнице бороться с кознями мачехи и сводных сестер. Так вот эти три фурии по коварству дадут фору даже Яго с Распутиным! Или... - тут она резко обернулась и смерила меня подозрительным взглядом, - это ты сейчас кого-то другого имел в виду?

- Что ты! - талантливо маскируя сарказм, открестился я. - И в мыслях не было! Только мачеха, только сестры, только хардкор...

Ева сощурилась, но на этот раз, видимо, решила мне поверить:

- А что там вообще сейчас происходит? - кивнула в сторону зала.

- Понятия не имею. Я пока не решился отсюда выйти.

Ева мельком оглядела выбранную мною нишу, в которой раньше красовались рыцарские доспехи, заценила удобство ее расположения, плотность портьеры, надежно скрывающей от любопытных глаз, и догадливо улыбнулась:

- Гостей-то хоть уже представляли?

Громкий, слегка гнусавый голос из залы ответил на вопрос вместо меня:

- Герцогиня фон Брюгер из Темного Леса с дочерью Бригиттой.

- Вот уж кому-то не повезло с адресом... - пробормотал я. "Из Темного Леса" - словно лешего объявили, или эту, как ее... кикимору болотную. Мысленно поржав над собственной шуткой, я выглянул в зал поверх Евиной головы и аж вздрогнул. Прости меня, кикимора... Герцогиня с выводком смотрелись так, что перед лешим со товарищи стало реально стыдно. Принц, видимо, имел похожие вкусы, потому что ручки барышням целовать не захотел, а только поклонился с плохо скрываемым ужасом на лице, и даже со ступени не сошел.