Андрэ Нортон - Черный Кровавый Триллиум

Лорд Сотолейн наконец доставил королевские доспехи и помог Крейну подготовиться к бою. Король взял в руки тяжелый меч, принадлежавший его великому предку Караборло, отличавшемуся необыкновенной храбростью и мудростью. Однако ни легендарные доспехи из сверкающих стальных пластин, украшенных сапфирами, ни знаменитый королевский шлем, на котором был вычеканен герб их рода — гигантский ламмергейер,— не могли придать королю Крейну геройский вид. Он не мог изменить себе — средних лет человеку с мягким, покладистым характером и доброй душой...

Когда последняя застежка на шлеме была защелкнута, он обратился к своей семье со словами прощания:

— Мне бы быть ученым, а не воином, тем не менее я с легким сердцем принимаю уготованную мне участь. Долгие столетия — может быть, слишком долгие! — на нашей любезной родине царил мир. Мы находились под зашитой — по крайней мере, нас убедили в этом — могущественной Великой Волшебницы Бины. Той, которую называют Белой Дамой... А также Повелительницей Цветов, Хранительницей Черного Триллиума, Хозяйкой Болот... Многие из нас присутствовали при ее последнем посещении нашего двора. Все слышали ее пророческие слова о том, что в конце концов добро победит, но до той поры, предрекла она, много невзгод и испытаний выпадет на долю моих дочерей. Мы тогда не поняли смысла ее слов, даже я не придал значения предостережениям... Теперь все мы должны помочь принцессам. Харамис, Кадия и Анигель — последняя надежда для нашей многострадальной родины... Хотя я не особенно верю в подобный исход...

Он обнял королеву — рука в броне осторожно легла на ее плечи, поцеловал, прижал к сердцу... Затем подошел к Харамис, на щеках которой еще не высохли слезы, к присмиревшей Кадии, золотоволосой заплаканной Анигели. Потом, попрощавшись с присутствующими, взял торжественную клятву с почтенного лорда Манопаро, что тот позаботится о принцессах. Лорд и четыре его рыцаря в знак верности ударили себя кулаками в панцири. Наконец король удалился. Впереди шел высокородный паж Барнепо, почти совсем еще мальчик. Он нес королевский щит. За королем последовали рыцари охраны. Наступил час исполнить свой долг.

Миновал поддень, пожары в Цитадели начали угасать, и едкий запах гари смешался с запахами болот. Гигантский скалистый холм, на котором возвышалась Цитадель, казался исполинским кораблем, отправившимся в плавание по заросшим, залитым водою и густым туманом пространствам.

Лаборнокские рыцари во главе с генералом Хэмилом, сломив сопротивление последнего отряда осажденных, вошли в тронный зал. Они вели плененного короля Рувенды и оставшихся в живых преданных ему воинов. Пленников выстроили перед королем Волтриком, занявшим трон, наследным принцем Антаром и магом Орогастусом. Рувендийские рыцари были в кандалах... На стенах зала были развешаны знамена королевства Лаборнок — алого цвета полотнища с изображением трех скрещенных золотых мечей. Пора было начинать церемонию приема капитуляции.

Крейн был очень бледен — силы покидали его. Кровь сочилась из ужасных ран на правой руке и в паху. Два лаборнокских воина поддерживали Крейна даже в тот момент, когда по приказу короля Волтрика его подвели к трону и поставили на колени.

Один из охранявших плененного монарха рыцарей держал знаменитый, но теперь изрядно помятый лазурного цвета щит с гербом, изображавшим Черный Триллиум; в руках у другого был сломанный меч Крейна. Сам Хэмил держал королевский шлем дома Рувенды, сделанный в форме короны из платины, украшенный сапфирами и янтарем,— держал высоко, так, чтобы все могли видеть добытый в бою трофей. Позади Крейна, схваченный железной рукой лорда Осоркона, первого помощника Хэмила, дрожал целый и невредимый паж Барнепо. Осоркон — гигантского роста рыцарь в черных, сплошь залитых кровью доспехах — наводил на отрока дикий ужас.

Волтрик обратился к Крейну:

— Вот мы и встретились, мой дорогой брат...

Король Лаборнока ласково улыбался, глядя на побежденного монарха из недр чудовищной разверстой пасти, словно бы принадлежавшей хищному доисторическому динозавру. Украшенное страшными клыками забрало королевского шлема было поднято. Доспехи Волтрика, покрытые гравировкой и позолотой, ярко поблескивали в свете факелов. Сам он, развалясь, сидел на троне рувендийских королей, закинув ногу на ногу.

— Теперь, надеюсь, ты покоришься? — после долгой паузы спросил Волтрик.

— У меня выбор невелик,— охрипшим слабым голосом ответил Крейн.