Маргарет Уэйс: Битва близнецов

Некоторое время Рейстлин лежал молча, не в силах произнести ни слова.

Наконец он с трудом поднял руку и сделал знак жрице наклониться поближе.

Крисания послушалась, и Рейстлин, нежно прикоснувшись к ее щеке, приблизил к ней свое лицо. Жрица почувствовала кожей его теплое дыхание.

— Воды… — едва слышно прошептал маг. Крисания не расслышала, но прочла просьбу по его губам, покрытым коркой запекшейся крови. — Настой… поможет…

— Его рука с трудом скользнула к карману бархатного плаща. — И тепло… нужно разжечь огонь! У меня нет сил…

Крисания кивком головы показала, что все поняла.

— Карамон? — снова беззвучно прошептали губы Рейстлина.

— Эти… твари напали на него. — Крисания посмотрела через плечо на недвижимого воина. — Я даже не знаю, жив ли он…

— Он нам нужен! Ты должна… вылечить его… — Обессилев, Рейстлин умолк.

Глухо стукнувшись затылком, он уронил голову на каменный пол и смежил глаза.

Крисания судорожно сглотнула.

— Ты… уверен? — нерешительно переспросила она. — Он хотел убить тебя…

Рейстлин улыбнулся одними губами и, не открывая глаз, отрицательно покачал головой. Черный капюшон его плаща слегка зашуршал о камень пола. Затем глаза мага приоткрылись, и Крисания на мгновение сумела заглянуть в их мглистые глубины. Свет в зрачках Рейстлина едва теплился, и от этого взгляд мага приобрел выражение мягкое и теплое, почти нежное, нисколько не похожее на то, которое Крисания видела в них прежде. Раньше в карих глазах мага бушевало неистовое пламя, но теперь…

— Крисания… — выдохнул Рейстлин. — Сейчас я, наверное, потеряю сознание… Ты… останешься одна… в этом царстве тьмы. Мой брат… может помочь… тепло…

Глаза его снова закрылись, но пальцы, сжимавшие руку жрицы, крепко стиснули ее запястье, словно маг призывал Крисанию собрать все свои силы и вернуться к реальности. После непродолжительной борьбы с собственной слабостью Рейстлин снова ненадолго открыл глаза и посмотрел прямо в лицо жрице.

— Только не выходи из комнаты! — прошептал он и потерял сознание.

«Ты останешься одна!» Крисания в ужасе огляделась по сторонам, чувствуя, как страх ледяной рукой вцепился ей в горло. Вода! Тепло! Откуда она возьмет их? Никакая молитва ей не поможет! Где угодно, но только не в этой обители зла!

— Рейстлин! — Жрица жалобным голосом окликнула мага и, стиснув в ладонях его тонкие пальцы, прижалась к ним щекой. — Рейстлин, пожалуйста, не оставляй меня! — прошептала Крисания, вздрогнув от прикосновения к его холодеющей коже.

— Я не могу сделать то, что ты просишь, у меня тоже нет сил! Я не могу превратить в воду пыль и пепел!

Рейстлин открыл глаза. Радужины их были темны, как самая темная ночь, в которую он вот-вот готов был погрузиться снова. Чуть шевельнув пальцами в ладонях Крисании, он освободил их и провел рукой по ее щеке от уголка глаз до подбородка. Затем его рука обмякла, а голова безвольно откинулась набок.

Крисания прикоснулась к своему лицу, недоумевая, что именно хотел сказать ей Рейстлин своим странным жестом. Это не было лаской — маг пытался что-то объяснить ей, что-то подсказать. Она поняла это по его настойчивому взгляду. Но что?

От прикосновения пальцев Рейстлина ее кожа запылала, и Крисания вспомнила…

Я не могу превратить в воду пепел и пыль…

— Мои слезы! — пробормотала жрица.

Оставшись в холодной и пустой комнате наедине с бесчувственными телами близнецов, Крисания внезапно остро позавидовала им. «Куда как легче, — размышляла она, — потерять сознание, соскользнуть в бездонную пропасть и, ничего не видя и не слыша, позволить тьме поглотить себя!» Между тем злые силы, бежавшие при звуке голоса Рейстлина, стали вновь ощутимы. Крисания спиной чувствовала их присутствие, словно чье-то холодное дыхание. Злобные взгляды пронзали ее из темных углов. Единственное, что удерживало тварей от нападения, — это свет магического посоха, который продолжал источать ровное сияние. Даже потеряв сознание, Рейстлин не выпустил его из руки.

— Его жизнь зависит только от меня, — стараясь заглушить неумолчный шепот, доносящийся со всех сторон, громко сказала самой себе Крисания. — В слабости своей Рейстлин положился на мою силу. Я всегда, — Крисания отерла слезы и посмотрела, как блестит в волшебном свете посоха соленая влага на ее пальцах, — всегда гордилась своей силой и могуществом, однако до сегодняшнего дня не знала, что есть настоящая сила.