Снежанна Василика - Любовь по контракту

Я раскачивалась все сильнее, слыша командный счет сестры Алекса. И на каждый возглас: ‘Три!’ в худощавого летел снежок.

— Капитан, кулс налево!

— Есть мой капитан!

Я склонилась и тоже взяла снег. Слепив снежок кинула прямо в худощавого, целясь аккурат в лицо. И попала!

Он раздраженно вытерся, резко встал. Стоял. Стоял и смотрел на меня, нехорошо прищурив глаза. А после подошел ко мне и остановил качель. Склонился так, что его лицо оказалось напротив моего.

— Чувство сострадания значит? - припомнил он мне мои слова, я же только недоуменно заморгала. Это что он столько сидел и думал, что сказать? Последнее я даже озвучила в голос.

— Я пытался понять… и знаешь, сделал некие выводы! - он склонился еще ниже, чем заслужил восторженный возглас Ритки: ‘Вы целоваться будете?! А чего та долго думаете?’

Алекс не ответил, все также глядя на меня. Я не могла понять, что именно вижу в его синих глазах. Злость? Раздражение? В то же время тоску и грусть?

— Не друзья значит? - он криво улыбнулся. — Теперь у меня их точно нет…

А после также резко отодвинулся, выпрямляясь. Повернулся к сестре и строго приказал:

— Вставай, мы идем домой!

— Но…

— Пошли!

— Эм… Что? - это уже я. Однако худощавый даже не обернулся, взял за руку сестру и ушел с площадки, оставляя меня одну на качели. А на мой окрик: ‘Подожди!’ отреагировала лишь Ритка, которая обернулась и закапризничала, желая остаться со мной играть. Вот только Алекс даже не стал что-либо говорить, все также крепко держа за руку сестру, шел дальше, пока не скрылся с Ритой за углом дома.

Я же, ничего не понимая, стала раскачиваться, пытаясь все-таки проанализировать случившееся. Возможно ли, что его обидели мои слова? Может зря я так резко отвечала? А ведь в последнее время я действительно стала груба. Стоит только вспомнить недавний разговор с Даниэлем. Почему?

Медленно встала и пошла на остановку. Вот только мысли все были о Алексе. Но ведь я должна радоваться. Так ведь? Это то чего я так хотела. Чтобы он, наконец, от меня отстал. Почему же на душе неприятно?

На остановке оказалось пусто и я села на скамью, ожидая пока подойдет маршрутка. А в голове вновь всплывали слова Алекса: ‘Не друзья значит? Теперь у меня вовсе их нет…’ Одно непонятно. Это что же, кроме Святослава у худощавого никого нет? А вообще, чего это я столько о нем думаю?! Мне какое дело. Тем более если Алекс только и мог, что раздражать своими надоедливыми ухаживаниями.

Я раздраженно мотнула головой, отгоняя ненужные мысли, когда передо мной вдруг остановилась машина цвета индиго. Опустилось стекло и я увидела за рулем Виктора Олеговича.

— Торошнич, вы почему еще не дома? - он нахмурился. - Я вас, кажется, еще часа два назад отправил!

Я растерялась, не ожидая увидеть преподавателя, а потому даже не нашлась, что ему ответить.

— Садитесь уж, довезу.

— Спасибо, но я подожду маршрутку, — все еще находясь в растерянности, уверенно отказалась. - Она скоро придет.

— Да что вы, как маленькая, — вдруг улыбнулся мужчина. - Садитесь.

— Но…

— Этим вы меня и забавляете, — весело произнес Виктор Олегович и открыл дверцу, приглашая сесть.

Вот только мне было ужасно неловко. Сесть к преподавателю в машину. А еще невольно вспомнились слова Насти: ‘Он, по-моему, уделяет тебе много внимания. Может, ты ему нравишься?’

— И все же, я лучше подожду маршрутку.

— Ох, как же с вами трудно. Вроде как двадцать первый век. Что же вы так боитесь?

— Тут бы я подобрала другое слово вместо ‘боитесь’, — все же решила уточнить.

— Неловкость? - догадался преподаватель. - Да убудет вам, Алина, я же только вас довезу до дома.

— Хорошо, — все-таки сдалась, глянув на часы и поняв, что маршрутку еще ждать и ждать.

— А я думал, что так и не смогу вас уговорить, — он вновь мягко улыбнулся и завел машину. — Вы же живете где-то недалеко от Дружбы народов. Я прав?

— Откуда…

— Заглянул в журнал. - Показалось, или его темные глаза весело блеснули? Не нравится мне все это.

- Но улицу не запомнил.

— Бассейная двадцать четыре… — тихо проговорила я, все же чувствуя себя некомфортно в машине преподавателя. А если кто увидит, то вообще сгорю со стыда. Вот не знаю, не могу ничего с собой поделать. Такая уж я. Да и вся эта ситуация уж больно настораживала.

— Успокойтесь, — он словно почувствовал мое волнение. - За пределами университета я не ваш преподаватель, а вы не моя студентка. И я бы с удовольствием перешел на ‘ты’, если бы вы позволили…