Снежанна Василика - Любовь по контракту

— Дэва, ты еще здесь?! - из-за двери выглянуло круглое недовольное лицо. - Пшла отсюда и мальчишку забирай!

А ведь тот мужчина так похож на одного из юношей попавших в аварию в прошлой сцене. Только намного старше и полнее. Поразительно, как его загримировали!

— Но… — женщина затравлено взглянула на него, — Генри, это же твой сын!

— И что? Я не дам тебе ни гроша! Надо было думать раньше!

— Прошу, клянусь, сделаю все что угодно.

Она прижала к себе мальчика и заплакала. Начался сильный дождь, но мужчина оставался равнодушным. Отец мальчика громко хлопнул дверью.

— Правда все? - знакомый голос и опускается занавесь. Я сижу не в силах, что-либо сказать. На глазах слезы. Сердце щемит. Кажется, будто бы все происходит на самом деле, и ты забываешь о том, что находишься в театре. Словно читаешь книгу и переживаешь все сам…

— Антракт, — напомнил Виктор, мягко касаясь моей прохладной руки. - Ты замерзла?

Мне на плечи лег теплый согретый пиджак.

— Спасибо, — я улыбнулась и призналась. - Необычный спектакль. Аж обидно, что антракт. Так захватывает… не могу объяснить, но…

— И не надо. Я понимаю, о чем ты. Словно они проживают то, что играют. Их любой спектакль навсегда остается в памяти.

— Ты не впервые их видишь?

— Эти сцены впервые. Я видел другой их спектакль.

— А сюжет? - я обернулась к преподавателю. - Они сами его пишут или берут уже готовые?

— И да, и нет, — уклончиво ответил мужчина. - Их все сюжеты настоящие. Прожитые людьми на самом деле. А верить или нет, дело каждого. Но их спектакли всегда проникают в душу.

Раздался звонок и вновь потух свет, поднялась занавесь. На сцене множество полок с разными баночками и травами. Витрины заполнены коробочками. Около столика стоит та самая женщина и убирает грязь.

Со звоном колокольчика открылась дверь, и вошел пожилой мужчина. Оглядевшись, он подошел прямо к женщине и попросил что-нибудь для крепкого сна.

— Хозяин вышел, простите, но я не имею права вам ничего продать.

— Как? - дедок расстроился. - Я не сплю уже третью ночь. Мне очень нужны какие-нибудь лекарства.

— Я всего лишь тут убираю, — призналась женщина. Злить Генри ей не хотелось. Но старик стал упрашивать отпустить ему настой боярышника. И как не пыталась объяснить ему Дэва, что не может ничего продать, он не слышал.

— Мама? - из другой двери вышел тот мальчик, только уже значительно подросший. И это так меня удивило. Вновь грим? Но это точно тот самый ребенок. Но там ему три-четыре, а тут уже лет восемь-девять! Это же надо было подобрать таких схожих актеров.

— Элиот, я же просила не выходить!

— Но ведь…

— Элиот!

Ничего не говоря, мальчик послушно вернулся в комнату. Женщина же попыталась проводить старичка, но он посмотрел на нее таким печальным и просящим взглядом, что ей не по себе стало.

— Хорошо, — сдалась Дэва и достала из нижних полочек баночку с настоем. - Держите.

— О, спасибо, — обрадовался дед и радостно достал из мешочка медные монеты.

— Но этого мало! Настой стоит намного дороже.

— Деточка, откуда у меня будут такие деньги? А настой надо очень, — он улыбнулся и вышел, оставляя изумлено-застывшую женщину за прилавком. Дэва тут же кинулась за ним, но его нигде не оказалось. Улица была пустой.

— Как так? - выдохнула в пустоту женщина, и вдруг закрыв ладонями лицо, прошептала: - О боги! А если Генри узнает?

Она широко раскрыла глаза, в которых читался страх. Самый настоящий неподдельный страх.

Вдруг все меняется и перед нами гостиная. Дэва избитая лежит на полу, а над ней нависает Генри. Тучный мужчина рассержен. Его взгляд пылает яростью, губы поджаты.

— Это ведь не впервые, когда ты продала товар за дешево! - его голос вибрирует от злости. - Я предупреждал, чтобы ты не прикасалась к прилавку!

Он подхватил ее за рубашку, так что послышался треск ткани.

— Твое дело уборка! За это ты и твой щенок имеют крышу над головой!

— Извини меня, — покусанными губами прошептала женщина. - Этого больше не повторится.

— Конечно, нет! - Мужчина с силой оттолкнул Дэву. Она вскрикнула, ударившись спиной об угол стола. Но его это не трогало. Холодный и злой взгляд.

— Ужасно, — а это уже мой голос и я ощутила нежное объятие Виктора, но даже и не подумала отодвинуться. Перед глазами стояла эта сцена. И все выглядело настолько по-настоящему, будто бы ты сам переживаешь все то, что творится внизу.

— Мама! - в гостиную вбежал Элиот. - Не трогай маму!

Он храбро, словно маленький львенок, кинулся на мужчину, который с таким же равнодушием и даже отвращением на лице оттолкнул его.