Снежанна Василика - Любовь по контракту

— И как это понимать?

— Я уже вам говорил однажды, — загадочно ответил Виктор Олегович, явно намекая на его слова в машине. Вот только я и так прекрасно их помнила. Такое сложно забыть.

— Это дорога не домой, — только сейчас заметила.

— А я думал, когда вы увидите, — не сдерживая смешка, ответил преподаватель. - Это дорога в одно неприметное, но очень уютное местечко.

Я насторожилась.

— Успокойтесь, я всего лишь хочу с вами поужинать.

— А меня спросить?

— Вот спрашиваю. Вы согласны со мной провести вечер?

— Нет.

— Ожидаемо, — с разочарованием ответил Виктор Олегович. - Но не пропадать же столику. Я уже заказал его.

— Не люблю когда решают за меня, — прямо сказала я, чувствуя одновременно замешательство и непонимание.

— Что же, вы правы. И все же, прошу, поужинайте со мной. — И взгляд. Просящий с озорными искорками взгляд. А что самое удивительное: так сложно отказать этим темным глазам.

Почему я кивнула? Неужто правда согласилась? Это так не похоже на меня. Я с преподавателем еду на ужин. Даже звучит неловко.

— Вы какую любите кухню? - вдруг спросила мужчина, останавливаясь на светофоре. - Там можно выбрать какую угодно: французкую, итальянскую, восточную!

— Национальную, — буркнула я, понимая, что поступаю неправильно. Мне хотелось домой, но в то же время - Виктор Олегович вызывал симпатию и доверие. Сама не знаю почему.

— Запросто, — улыбнулся преподаватель. - Значит, будет национальная!

Это уже потом я поняла, что наверное не стоило говорить этого. В особенности, когда передо мною поставили большую тарелку наваристого борща, на закуску нарезанное тонко сало: обычное и копченное с черным хлебушком, через пару минут еще вареники и на сладкое — блины, обильно политые сгущенкой.. Мне даже и говорить не надо было. Взгляд ответил сам за себя. Я была в растерянности. Появилось ощущение будто бы меня раскормить хотят. Так вроде же не худая настолько, чтобы вызывать чувство: ‘ей надо поесть’.

— Эм…

— Угощайся, — он вдруг перешел на ‘ты’. - Тебе понравится.

— Да, но, по-моему, это перебор.

Вот только Виктор Олегович так не считал. Более того он действительно собирался все это съесть. В общем, решив не спорить, принялась за борщ. Но какой борщ! Я не ожидала, что он окажется настолько вкусным! Наваристости почти не чувствовалось, а мясо прямо таило во рту. Зажарка и овощи были настолько мягкими, что оставалось лишь диву даваться золотым рукам шеф-повара. Такой борщ разве что у моей мамы получался!

— Нравится?

— Очень, — не стала отрицать очевидного.

— Я рад. Надеюсь и само место пришлось по душе. Признаюсь, не знал какой ресторан выбрать.

Место действительно мне понравилось. Здесь было просторно и в то же время уютно.

С одной стороны винтажные кирпичные стены, с другой — полукруглые окна с бежевыми гардинами. Сводчатые потолки с мозаикой из состаренных зеркал сделаны в виде картин, которые можно было разглядывать и разглядывать, настолько они прекрасны. Все столики накрыты расписными скатертями и на каждой высокие тонкие свечи. Стулья с закругленной спинкой, напоминали внешне небольшой трон обшитый белым бархатом.

Но самое замечательное - вокруг стояла тишина. Людей почти не было здесь, казалось мы единственные посетители.

— Видишь, Алина, все не так страшно. Всего лишь ужин ни к чему не обязывающий.

И что мне на это ответить? Что это ничего не меняет, мне все также не по себе. Возможно это мои какие-то тараканы, но сидеть в ресторане с преподавателем для меня неприемлемо. И хуже всего, что каждый раз как он улыбается, мое сердце словно подпрыгивает.

— Вы вдвоем с братом живете? - вдруг спросил мужчина.

Я кивнула, вспомнив, что Виктор Олегович видел Даниэля. Не став молчать я тоже задала вопрос:

— А вы? - и заметив ухмылку, исправилась: — Один или…

— У меня никого нет, — доброжелательно ответил преподаватель, даже не дав закончить. - Я рад, что спросила.

— Здесь не было никого подводного камня, — тут же протараторила я, догадываясь, что именно он имеет в виду. - Так из чистого празднества поинтересовалась.

— Никто ж не спорит. Простите за нескромный вопрос. А родители?

— Есть, — буркнула я, не желая говорить на эту тему. Я ведь так стараюсь не вспоминать, что рядом живет мама и даже не знает о моем существовании…

Ведь это так больно. Знать, что тот, кого ты любишь, забыл о тебе. Понимаю, что это для маминого же блага, но жить с этим тяжело. Блин! Мне же удавалось не вспоминать. Я сглотнула.