Клайв Стейплз Льюис - Хроники Нарнии

Эдмунд подумал про себя, что ему будет далеко не так весело, как ей. Ему придется признаться перед всеми, что Люси была права, к тому же он не сомневался в том, что брат и сестра примут сторону фавнов и зверей, а он сам был на стороне Колдуньи. Он не представлял, что он скажет и как он сможет сохранить свою тайну, если все трое начнут толковать о Нарнии.

Тем временем они прошли порядочное расстояние. Внезапно они почувствовали, что вокруг них не колючие ветви елей, а мягкие шубы, и через минуту уже стояли в пустой комнате перед шкафом.

– Послушай, Эд, – сказала Люси. – Как ты себя чувствуешь? У тебя ужасный вид.

– У меня все в порядке, – сказал Эдмунд, но это было неправдой – его сильно мутило.

– Тогда идем поищем остальных. У нас есть что им порассказать! А какие удивительные нас ждут приключения, раз теперь все мы будем участвовать в них!

Остальные ребята все еще играли в прятки, так что Эдмунд и Люси не так скоро их нашли. Когда они наконец собрались все вместе в длинной комнате, где стояли рыцарские доспехи, Люси выпалила:

– Питер! Сьюзен! Это взаправдашняя страна! Я не выдумываю, Эдмунд тоже ее видел. Через платяной шкаф на самом деле можно туда попасть. Мы оба там были. Мы встретились в лесу. Ну же, Эдмунд, расскажи им все!

– О чем речь, Эд? – спросил Питер.

Мы подошли с вами сейчас к одному из самых позорных эпизодов во всей этой истории. Эдмунда ужасно тошнило, он дулся и был сердит на Люси за то, что она оказалась права, но он все еще не знал, как ему поступить. И вот, когда Питер вдруг обратился к нему с вопросом, он неожиданно решил сделать самую подлую и низкую вещь, какую мог придумать. Он решил предать Люси.

– Расскажи нам, Эд, – попросила Сьюзен.

Эдмунд небрежно обвел их взглядом, словно был куда старше Люси, – а на самом деле разница между ними была всего в один год, – усмехнулся и сказал:

– А!.. Мы с ней играли… в ее страну. Будто ее страна в платяном шкафу существует на самом деле. Просто для смеха, конечно. Понятно, там ничего нет.

Бедная Люси только раз взглянула на Эдмунда и выбежала из комнаты.

А тот с каждой минутой делался все хуже и хуже. Чтобы окончательно унизить сестру, он добавил:

– Ну вот, опять за свое. Что с ней такое? Морока с этими малышками! Вечно они…

– Слушай, ты!.. – обрушился на него Питер. – Чья бы корова мычала… С тех пор как Лу начала болтать все эти глупости насчет платяного шкафа, ты ведешь себя по-свински, а теперь еще принялся играть с ней в эту страну и снова ее завел. Я уверен, ты сделал это из чистой зловредности.

– Но ведь это чепуха, – сказал, опешив, Эдмунд.

– Конечно, чепуха, – ответил Питер. – В том-то и дело. Когда мы уезжали из дому, Лу была девочка как девочка, но с тех пор как мы приехали сюда, она то ли сходит помаленьку с ума, то ли превращается в самую отъявленную лгунью. Но ни в том ни в другом случае ей не пойдет на пользу, если сегодня ты смеешься и дразнишь ее, а завтра поддерживаешь ее выдумки.

– Я думал… я думал… – пробормотал Эдмунд, но так и не нашел, что бы ему сказать.

– Ничего ты не думал, – сказал Питер, – просто любишь вредничать. Ты всегда ведешь себя по-свински с теми, кто младше тебя, – мы уже видели это в школе.

– Пожалуйста, перестаньте, – сказала Сьюзен, – если вы переругаетесь, это ничему не поможет. Давайте пойдем поищем Люси.

Когда они наконец нашли Люси, они увидели, что все это время она проплакала. И неудивительно. Но что бы они ни говорили ей, она не слушала. Она стояла на своем.

– Мне все равно, что вы думаете, и мне все равно, что вы говорите, – твердила она. – Можете рассказать обо всем профессору или написать маме. Делайте что хотите. Я знаю, что встретила там фавна, и… лучше бы я там осталась навсегда, а вы все противные, противные…

Грустный это был вечер, Люси чувствовала себя несчастной-пренесчастной, а до Эдмунда постепенно дошло, что его поступок привел совсем не к тем результатам, которых он ожидал. Двое старших ребят начали всерьез беспокоиться, не сошла ли Люси с ума. Они еще долго перешептывались об этом в коридоре, после того как младшие легли спать.

На следующее утро они наконец решили пойти и рассказать все профессору.

– Он напишет отцу, если с Лу действительно что-то серьезное, – сказал Питер. – Нам одним тут не справиться.

И вот старшие брат и сестра пошли и постучали в дверь кабинета; профессор ответил: «Войдите!» – и поднялся с места, и принес им стулья, и сказал, что полностью в их распоряжении! А потом он сидел, сцепив пальцы, и слушал их историю с начала и до конца, не прервав ее ни единым словом. Да и после того как они кончили, он еще долгое время сидел молча. Затем откашлялся и сказал то, что они меньше всего ожидали услышать: