Макс Саблин - Архия

Холодные капли падали на колдуна, неторопливо возвращавшегося в свое логово. Дело сделано, теперь оставалось только ждать.

В светлое помещение Луарского замка поспешно вошел вооруженный арх и торопливым шагом направился к королю. Остановившись в нескольких шагах от трона, он встал на колено, преклонил голову и замер.

— Я слушаю тебя, Енос.

Перед королем Архии находился один из знатных воинов Луарского королевства, принесший ему недобрую весть:

— В Киприде появился человек.

— Кто?

— Мальчик, — встав с колена, ответил он.

Действительно, появление Антона в городе влекло за собой приближение скрытой агрессии, агрессии со стороны легионов тьмы.

— А где второй, про него что-нибудь известно?

— К сожалению, нет.

— Уфлан знает своего героя. Может быть, это не Антон, — задумчиво произнес Пардис, и тут же твердо продолжил: — Ждать больше нельзя, пора созывать королей.

Слова Пардиса звучали как призыв к действию, и это было так.

В отличие от Земли, разбитой на множество государств, Архия была едина, хотя и правили в ней шесть королей — ровно столько, сколько имела она материков.

По всем континентам Пардис разослал гонцов. Следом за ними уходили тысячи кораблей, увозя с собой женщин и детей.

Самый большой, самый великий материк Архии готовился к жестокой войне.

А между тем направляющийся к Киприду черный капитан наткнулся на отряд хранителей, состоящий из пяти вооруженных архов, патрулирующих подход к городу.

Янтарь понял: дальше идти нельзя, ворота в ад надо открывать здесь. Вынув свой меч, он уверенно пошел в бой.

Так и не успев оголить свое оружие, первые двое тут же рухнули наземь. У одного из них покатилась в сторону голова, а у другого отлетела отрубленная рука. Скорость Янтаря в разы превосходила реакцию попавшихся на пути противников. Взявшись обеими руками за рукоять меча, он снова нанес удар, разрубив напополам третьего хранителя. Теперь их осталось двое.

Увидев кровавое зрелище, один из них пустился в бегство, другой же попытался сразить Янтаря саблей, но это ему не удалось. Извернувшись, ловкий капитан присел и нанес ответный удар снизу, пронзив насквозь нападавшего арха. Хлынувшая из раны кровь обрызгала лицо и руки Янтаря.

Это была его победа, но он не собирался оставлять беглеца в живых, ведь это был свидетель, который мог раскрыть его секрет. Янтарь прекрасно это понимал, и, самое главное, ему нравилось убивать, он наслаждался силой, подаренной ему на время Уфланом.

Сидя на корточках, Янтарь выставил перед собой меч и, закрутившись волчком, стал догонять убегающего арха. Оглянувшись назад, последний оставшийся в живых воин подпрыгнул и зацепился руками за ветку. Подтянувшись, он оказался на дереве. Пролетев под ногами жертвы, капитан промахнулся и тут же исчез из вида.

Прижавшись к толстому стволу, арх вынул трясущейся рукой саблю и выставил ее перед собой. Его дыхание участилось, а по перекошенному от ужаса лицу бежал пот. Стуча зубами, он высматривал врага.

Короткий свист меча, рассекающего воздух, сменил глухой стук, и на секунду наступила тишина. Выпучив глаза, воин опустил голову и посмотрел на туловище, но было уже поздно. Краткую тишину прервал скрип падающего дерева. Вместе с ним упал и труп, рассеченный на две половины. На ветке соседнего дерева стоял безжалостный палач и наслаждался содеянным.

Дьявольское оружие, как и сам капитан, пропиталось запахом смерти. Испачканный жертвенной кровью Янтарь спрыгнул с дерева и воткнул перед собой меч.

Ключ сработал. Сильный толчок сбил с ног капитана.

Вызванное землетрясение повлекло за собой разрушение старых построек Киприда. В городе началась паника.

Разверзшись, земля образовала гигантскую трещину, из которой клубами валил густой черный дым и слышались дикие стоны грешников. Ворота в ад открыты.

Как только это произошло, демоны покинули капитана и отправились назад к своему хозяину.

Янтарь встряхнул запачканными кровью руками, и они вновь стали чистыми. Начало войне положено, дело оставалось за книгой, и черный капитан отправился в Киприд.

Стоя на самой высокой башне Луарского замка, Пардис рассматривал чернеющее вдали небо. Отсюда была видна всего лишь маленькая точка, но с каждым часом она становилась все больше и больше, расширяя свои границы.

— Началось, — это было единственное слово, сказанное им.