Джо Аберкромби - Непростые времена настали

— Черт, — пробормотала она. Когда стихло последнее эхо ее огненной диверсии, она услышала вдалеке приближающиеся крики ищущих ее охранников Помбрина. Стучали двери, которые они пытались открыть одну за другой.

— Куда он делся?

— Думаю сюда!

— Чертов фейерверк обжег мне руку! Понимаете, я действительно обгорел!

— Мой сверток!

— Давайте, давайте, — пробормотала она. Если эти идиоты ее поймают, это будет один из самых удивительных моментов ее карьеры. Конечно, тот случай, когда она застряла в свадебном платье на полпути со стены штаб-квартиры торговцев тканями в Адуе, с цветами в волосах, но без нижнего белья, и со стабильно растущей толпой зевак внизу, это перевесит, но все же.

— Давайте же, давайте, да…

И вот с другой стороны она услышала монотонное пение и ухмыльнулась. Сестры всегда вовремя. Теперь она услышала звук их шагов, мерный топот, который перебивал крики охранников Помбрина и крики женщины, временно оглушенной фейерверками. Звуки шагов усилились, священная песня тоже, и мимо садика прошла процессия. Женщины, все в белом, все в капюшонах, с зажженными свечами, которые они несли перед собой. Во мраке они смотрелись призрачно и маршировали в унисон.

— Вот это жрица, — прошептала Шев себе под нос, выскользнула из садика и протолкалась в середину процессии. Наклонила свечу налево, так что ее фитиль коснулся фитиля соседки. Женщина нахмурилась, и Шев подмигнула в ответ.

— Будьте любезны, не дадите девушке огня?

Фитиль с шипением зажегся, она попала в шаг и добавила к пению свою радостную ноту. Они прошли по улице Калдиче, по Финтинскому мосту, гуляки в масках уважительно расходились, чтобы дать им пройти. И дворец Помбрина, и его охранники, ищущие все неистовей, и яростный рык пары свирепо спорящих северян — все постепенно растворилось в тумане позади.

В темноте она тихо проскользнула в свое открытое окно, мимо качающихся штор, и подползла к своему удобному креслу. В нем спала Каркольф, одна прядь светлых волос трепыхалась у рта от ее дыхания. С закрытыми глазами и расслабленным лицом она выглядела молодо, без этой своей обычной презрительной усмешки, которая была ее ответом на все. Молодо и очень красиво. Благослови бог моду на узкие штаны! Мягкие волоски на ее щеке чуть поблескивали в свете свечи, и Шев почувствовала, что хочет протянуть руку, положить ладонь ей на лицо, поласкать ее губы большим пальцем…

Но, хотя она и любила опасность, это было бы чересчур рискованно. Так что вместо этого она крикнула:

— Бу!

Каркольф вскочила, как ошпаренная, врезалась в стол, чуть не упала, и осмотрелась, шатаясь и выпучив глаза.

— Черт возьми, — пробормотала она, и, дрожа, вздохнула. — Обязательно было так делать?

— Обязательно? Нет.

Каркольф прижала руку к груди.

— Думаю, из-за тебя могли открыться швы.

— Детка, ты невероятна. — Шев стащила робу через голову и отбросила прочь. — Он едва порезал кожу.

— Утрата твоего хорошего мнения ранит меня сильнее, чем любой клинок.

Шев развязала ремни, на которых держались ее воровские принадлежности, расстегнула альпинистское снаряжение и начала стаскивать свою черную одежду, так, словно ей было неважно, смотрит Каркольф или нет. Но ей доставило удовольствие, что Каркольф не заговорила, пока Шев не надела чистое платье, причем ее голос был слегка хриплым.

— Ну?

— Что «ну»?

— Я всегда мечтала посмотреть, как Белая Сестра раздевается у меня на глазах, но еще я думала, нашла ли ты…

Шев бросила сверток, и Каркольф ловко поймала его на лету.

— Я знала, что могу на тебя положиться. — Голова Каркольф слегка закружилась от облегчения, не говоря о легком покалывании от возбуждения. У нее всегда была слабость к опасным женщинам.

Черт возьми, она действительно превращалась в своего отца…

— Ты была права, — сказала Шев, падая в кресло, из которого недавно от испуга выскочила Каркольф. — Он был у Помбрина.

— Черт возьми, я так и знала! Вот ведь хмырь! Нынче так сложно найти приличную приманку, которую не жаль пустить в расход.

— Никому нельзя доверять.

— Как обычно. Ну как, все в порядке? — Каркольф подняла рубашку и очень тщательно засунула сверток в верхнюю из двух своих поясных сумок.

Теперь настала очередь Шев смотреть, притворяясь, что не смотрит, наливая себе бокал вина.

— Что в посылке? — спросила она.

— Безопасней, если я тебе не скажу.

— Ты ведь понятия не имеешь?

— У меня приказ не смотреть, — пришлось признать Каркольф.