Джонатан Уайли - Владычица снов. Книга первая

— Ну, знаешь ли, даже люди, воюя друг с другом, не обходятся без помощи зверей, — отговорилась девочка. — Рыцари ведь ездят на лошадях. А бойцовые псы, бойцовые медведи?

— Наверное, так оно и есть. Но мы уже так давно, так невероятно давно ни с кем не воюем. Слава вышней милости.

— Об этом я знаю. Но я читала старинные книги про войну, — возразила Ребекка. — Люди тогда даже драконов использовали, — неосторожно добавила она.

— Драконы — это сказочные существа, — строго осадил ее Рэдд. — Их нет и никогда не было. Почему ты забиваешь свою милую головку подобным вздором?

Ребекка, поняв, что допустила промашку, прикусила язычок.

— Так доиграем мы эту партию или нет?

Голос наставника все еще звучал сердито. Девочка кивнула и после недолгого размышления сделала ход, который, как она понимала, рано или поздно должен был обернуться ее поражением.

Теперь Ребекка стала старше, стала умнее, она в какой-то мере научилась держать язык за зубами. Стоя перед портретом отца, она предалась воспоминаниям и на протяжении какого-то времени не обращала на картину никакого внимания.

Нет ни малейшего шанса на то, что и этой картине суждено претерпевать чудесные превращения, уныло подумала она, и тут же ее охватило страстное желание вновь нанести визит своему монаху. За годы, прошедшие после чудесной находки, очарование, исходящее от картины, несколько ослабло, и девушка теперь приходила в Восточную башню заметно реже, чем раньше. В какой-то мере это было связано с невольно испытываемой ею обидой: ведь проведя перед картиной столько времени, она так и не сумела найти ключ к ее волшебству, да и не думала, что приближается к разгадке тайны. Монах и разыгрываемая им партия оставались для нее разрешимой загадкой. Другой причиной некоторого охлаждения к картине послужила мысль о том, что если ей самой и суждено найти в собственной жизни какой-то смысл, то произойдет это благодаря ее личным успехам и усилиям, а вовсе не с помощью древнего холста.

Тем не менее, нынешний визит молодого художника и неизбежное разочарование его работой разбередили в душе девушки былые желания. Развернувшись на каблучках, она вышла на балкон, опоясывающий картинную галерею со всех четырех сторон, и прошла по нему до лестницы. В ходе этой прогулки она миновала несколько поколений своих предков — властительных баронов с женами и детьми, — равно как и бесчисленные полотна, на которых были запечатлены важнейшие события из истории ее рода: сражения, свадьбы, прием королевских посланников. Едва удостоив их взглядом, Ребекка спустилась по лестнице на первый этаж и, отворив тяжелую дубовую дверь, прошмыгнула в Восточную башню. Она то и дело настороженно оглядывалась по сторонам, чтобы убедиться в том, что за ней никто не наблюдает.

На нижних ярусах Южной башни размещался главный оружейный склад всего замка; здесь было холодно и темно. Слабый свет, просачивающийся сверху, заставлял слабо поблескивать лезвия мечей, круги щитов и наконечники копий, но Ребекка хорошо знала дорогу и никакая иллюминация ей не требовалась. Она быстро добралась до каменной лестницы, которая спиралью шла с первого этажа до смотровой площадки, и начала восхождение.

На верхних ярусах здесь практически ничего не было, что же касается пауков, летучих мышей и сов, то Ребекка не обращала на них никакого внимания. Поднявшись примерно на две трети высоты лестницы, она осторожно приоткрыла заветную дверь — осторожно, потому что ей было отлично известно, что несмазанные петли этой двери всегда страшно скрипят. Убедившись в том, что и здесь ее никто не подкарауливает, Ребекка выбралась в коридор, оснащенный бойницами, идущий вдоль восточного крыла южной стены замка. Защищенная от нескромных взоров двумя практически глухими каменными стенами, Ребекка порадовалась тому, что дело складывается столь удачно. Хотя стены сильно обветшали, а кое-где и обкрошились, они все еще оставались довольно прочными и массивными, в особенности это относилось к внутренней стене, так что девушку скорее могли бы увидеть из-под стен замка, нежели изнутри. Чтобы дополнительно обезопасить себя, Ребекка преодолела искушение посмотреть сверху на отцовские покои и на примыкающие к кухне огороды, которые отделяли Восточную башню от остальных строений замка и его угодий.

Ребекка прошла коридором до угла, повернула налево и оказалась прямо перед обитой железом дверью, ведущей собственно в башню. Быстро проверила, не побывал ли здесь кто-нибудь за время, прошедшее со времени ее предыдущего визита. Нет, нить, закрепленная в верхней части двери, оставалась в целости и сохранности. Значит, ее тайник никто не потревожил. Сняв нить с двери, девушка прошла в башню. Едва она закрыла за собой дверь, как воцарилась кромешная тьма, но это ее не испугало и не остановило. Поднявшись на два марша по крутой деревянной лестнице (вот здесь, правда, ей вновь понадобилась осторожность), она попала в верхний зал башни. Здесь было светло: в зале имелось несколько узких окон и круглое отверстие в крыше. Повсюду царил какой-то затхлый запах, который Ребекка уже успела хорошо запомнить.