Олег Фомин - Ледяные крылья

Эгорд надевает доспехи. Хорошо быть магом: можно привести себя в порядок уже после того, как закупорился в сталь. Заклинание гигиены делает тело чистым и свежим, не нужно купаться, обтираться, просыхать, мысленное усилие - и готово! Эгорд приспособил для этого свой любимый лед. Его тончайшие пленки проскальзывают под одеждой по всему телу, затем Эгорд заставляет испариться.

Воин-маг покидает каюту вместе с белыми клубами пара.

Меч ныряет в ножны, подошвы стучат о ступени, чередой трюмов, проходов и лестниц Эгорд выбирается на палубу, в глаза вонзается дневной свет, уши затопляет пространный шепот океана, его разбавляют крики чаек, реплики жрецов.

На горизонте узкая полоска с шипами.

Что не шипы, а скалы.

Новый дом ждет...

Часть 2

Глава 7

- Эгорд, я кое-что нашел, - говорит Тиморис неуверенно.

- Где? - спрашивает Эгорд.

- В подземелье под крепостью.

- Что там?

Тиморис в земляной пещере, рука стискивает факел, свет делает тени борозд на стенах похожими на бездонное черное болото, а зернистые блики выступов - на островки. Воин держит у лица сжатый в полсилы кулак, на указательном пальце кольцо - оправа из бриллианта, а на месте камня овальный слиточек золота. В Светлом Ордене такой артефакт называют Оком Асимиры. Именно эта легендарная женщина-маг впервые создала подобную штуку для общения на расстоянии. Тиморис называет Око Асимиры "окольцом", даже заразил этим словечком Эгорда.

В конце пещеры тупик, но рельеф торцевой стены ровнее, чем в других местах, рубцы и выпуклости складываются в сложный и непонятный, но симметричный узор, будто на стене ковер, зачарованный сливаться с окружением как хамелеон, и все это художество по форме напоминает...

- Дверь, - отвечает Тиморис.

- В нашем подземелье дверей много, - звучит голос Эгорда из "окольца", золотой овал мерцает магическим светом в такт речи.

- Но этой раньше не видел. - Тиморис напряжен как кот перед скалящимся псом, вздутые мышцы вжимаются в изнанку доспехов, ремни и подкладки скрипят, в настенном узоре будто таится страшный зверь, сейчас с треском вырвется из стены. - Вот же Ямор, помню точно, здесь была просто стена!.. Или нет?..

- Тиморис, - вздыхает Эгорд укоризненно. - Если очередной розыгрыш...

- Клянусь!

Настороженная пауза.

- Чем?

- Светлым Орденом!

- Не верю.

- Небесами!

- Не верю.

- Мирозданием!

- Тиморис... - вздыхает Эгорд устало.

Тиморис в озадаченности хочет почесать затылок, но в правой руке факел, а левая оседлана "окольцом". Воин озирается, словно ищет подсказку, взгляд задерживается на паре особо круглых земляных бугорков на полу.

- Грудью Леарит.

В "окольце" задумчивое молчание...

- Что за дверь? - спрашивает Эгорд.

Тиморис касается "окольца" указательным пальцем, факел в руке покачивается, роняет капельку горящего масла на ногу, Тиморис с приглушенным воплем подпрыгивает, скачет на одной ноге. Не сразу до него доходит, что нога в стальном сапоге, да еще с подкладкой. Воин замирает, миг ступора, затем сплевывает. Золотой камешек "окольца", тем временем, наливается светом, словно раскаляется, выпускает солнечные лучики во все стороны, тени на земляном рельефе пещеры уменьшаются, пламя факела на фоне этого света становится тусклым и мелким. Переплетения лучей образуют в воздухе живую картину - мачты и палубы, на белоснежных парусах золотой круг, от него тянутся того же цвета лучи в виде рук, подразумевая руки помощи. Символ Светлого Ордена. По палубам ходят жрецы.

Картина переворачивается, на мгновение мелькает настоящее солнце, кусочек океана, высокие треугольнички рифов, белопенные шапки волн с темной водой и молочными отсветами. Все становится на места, львиную долю обзора заслоняет лицо Эгорда, края наплечников, ворот чешуйчатого панциря.

- Ты должен взглянуть, - говорит Тиморис, щурясь от света.

- Тиморис, корабль через пять минут причалит к острову, после разгрузки спущусь в подземелье, посмотрю на дверь. Не трать энергию Ока зря, не умеешь еще заряжать артефакты.

- Так это надо ждать. Изведусь совсем! Нет, глянь сейчас.

Тиморис поворачивает золотой камешек "окольца" к узорам на стене, подносит к ней факел.

Через десять ударов Тиморисового сердца из "окольца" спокойный голос:

- Возможно, просто барельеф.

- Ну да, как же! - срывается Тиморис. - И какого беса он здесь? Не говори, что для красоты.

- А почему нет? Бывшие хозяева нашей крепости любили жить красиво. Не роскошно, но красиво. Такой барельеф вполне в их духе.