— Слышал бы тебя мой дорогой папа, — с ядовитой усмешкой начала Камалия, — Ни одного упрека! Ты сильно потеряешь в его глазах, если признаешься в безразличии к моему образу жизни. Он-то, должно быть, уверен, что ты считаешь меня самой порядочной из монахинь.
— Ты служительница одного из храмов, а не какая-нибудь истовая послушница, — пожала плечами Софи, тщательно скрывая свое истинное суждение о поведении подруги. Девушка считала, что для публичного суда над верой существуют боги, никак не люди.
— И то верно, — не скрывая интереса к проходящим мимо мужчинам, обронила Кам.
София последовала её примеру и осмотрелась. Её взгляд тут же вычислил среди гостей её светлость Лайну рэи'Бри в обществе незнакомого молодого мужчины.
— Кам! — позвала София.
Подруга нехотя перевела цепкий взгляд на светлое лицо взволнованной блондинки.
— К нам идет моя мать, — шепнула София. Кам проследила за её взглядом и убедилась в правдивости данного наблюдения.
— Ох, ладно. Ещё один поклонник, — отмахнулась Камалия, поняв причину внезапного беспокойства, — Куда интереснее Кристофа.
— Я не готова к очередной партии игры в любезности, — с чувством призналась София.
— Хорошо, спасайся бегством, — не скрывая хищной улыбки, бросила Камалия, — Я обо всем позабочусь.
Уже через пару мгновений юная рэи'Бри оказалась в безопасности, с тех пор и до самого вечера Софи старательно избегала бдительного взгляда матери, то скрываясь на одном из балконов, то сбегая в сад или к игорным столам, за которыми восседали почтенные женатые илле, не заинтересованные ни в чем, кроме карт. С ними Софи вела успешные беседы о политике, стараясь больше слушать, нежели говорить. В итоге, порядком устав от сигарного дыма и громкого пьяного смеха грузных седовласых мужчин, девушка спряталась в каменной клетке северного балкона, не популярного среди гостей и оттого ещё более ценного в качестве укрытия.
К десяти часам нижний сад затопили серые сумерки и влажная июльская духота. София любовалась открывшимся видом, едва различая темные фигуры гостей, намеренно заплутавших среди высоких деревьев.
— Не пристало высокородной илле разгуливать в одиночку, да ещё так поздно, — заметил Даниэль сэу'Верли, нарушая вечернюю тишину. Его благородие и её светлость уже были представлены друг другу чуть ранее, когда мужчина вел степенную беседу с одним из многочисленных игроков в карты.
— Мне нравится спокойствие этих мест, — пожала плечами Софи, не отводя взгляда от мягких очертаний деревьев и кустов, занимающих всё пространство под высоким балконом.
— Вы что же, совсем ничего не боитесь?
— Я волнуюсь, когда есть основания для разумных опасений, но не теперь. Мы в доме моего отца, а за стеной пьют и танцуют аристократы.
— Полагаете, высокое происхождение гостей гарантирует безопасность? Всякий может воспользоваться вашим уединением.
— Считается, будто все они люди чести. К тому же, я не одна, со мной вы.
— Как я и сказал, пользуюсь тем, что илле разгуливает без сопровождения.
— Так ли это важно? — отмахнулась София, выводя невидимые узоры на сером камне балюстрады, — Такая ночь. Жаль лето не может длиться вечно.
— Однообразие быстро наскучит.
— Вы часто бываете в других странах, верно, бывали и там, где всегда тепло, — задумчиво обронила Софи, — Вам, конечно, виднее.
— Сам я больше люблю осень, — признался мужчина, опершись ладонями о холодный камень, — Так и происходят светские беседы?
София улыбнулась, дав собеседнику разглядеть свое лицо.
— Признаться честно, я небольшой знаток.
— Что же, вы редко выходите в свет?
— Отнюдь. Мои родители любят приемы. Но к вечеру, когда и принято заводить беседы, я, как правило, ускользаю.
— Как теперь.
— Как теперь, — кивнула Софи,
— А как же общество, наряды, поклонники, в конце концов? Ведь вы, как мне известно, девушка на выданье.
София нервно дернула плечиком и, не удостоив собеседника ответом, неторопливо прошлась вдоль балкона, окруженная едва различимым шорохом множества юбок.
— Сожалею, если обидел вас, — извинился его благородие, не сводя глаз с тонкой фигурки, замершей в дюжине шагов от него.
— Вы говорите, как моя мать и считаете, как считают лау, в этом нет ничего удивительного или обидного.
— Не думаю. Вы привыкли, но не смирились. Неужели вам совсем не нужен муж?
— А вам нужна жена?
Даниэль коротко рассмеялся. В полуночной мути его радость казалась преждевременной и неуместной.
Читать дальше