Дженнифер Робертсон - Разрушитель меча

— Но люди видели МЕНЯ, — воскликнула Дел. — Неужели у всех в Искандаре песчаная болезнь? Сотни человек видели как я отрубила ему голову.

— Да, но пошел слух, что ты — Северный африт, вызванный Тигром, чтобы отвлекать внимание Аджани, пока Тигр не подберется к нему и не убьет, — Аббу засмеялся. — Я же говорил, что по Искандару ходит много историй.

— Африт! — Дел не скрывала изумления. — Но я не дух!

Аббу хитро покосился на нее.

— В этом я уверен.

Я разозлился. Я приподнялся на одеяле, проклиная боль, стараясь не обращать внимания на протесты измученного тела, которое заставляли использовать последние резервы.

— Баска…

Но больше я ничего не сказал.

— Тигр? — спросила она.

Нет, баска.

Чоса.

Рассвет. Едва солнце вырвалось из-за горизонта, мы собрались вокруг меча. Им двоим придется наблюдать, а мне ограничиться ролью зрителя не удастся.

Помрачневшая Дел смотрела на меня с тревогой и хмурилась так, что светлые брови соединялись у переносицы. Она держала в руке Бореал, Аббу — свой клинок. Только у меня не было оружия, моя яватма лежала на земле.

— Ты же не будешь… — она не стала заканчивать.

— Буду, — сказал я.

— Зачем? — спросил Аббу своим изломанным дребезжащим голосом. — Если это настолько опасно… — Аббу не знал, что и думать. Он то начинал издеваться над собой за свое простодушие, то верил нам. Поверить Аббу вынуждали воспоминания: он, вместе с сотнями других людей, видел, как я вызвал огонь с неба.

— Потому что я не могу спокойно уехать и бросить его здесь, — объяснил я. — Поверь, если бы дело касалось только меня, я бы к нему и близко не подошел, но Дел столько раз повторяла, что оставлять его без присмотра нельзя. Если кто-нибудь поднимет этот меч… ничего не подозревающий невинный человек… — я поежился, стараясь справиться с охватившей меня дрожью — утро было прохладным, а на мне по-прежнему была только набедренная повязка. Мне очень хотелось вытащить запасной бурнус из седельной сумы, но пока были дела поважнее.

— Или кто-то, кого Чоса сможет переделать и использовать в своих целях, — добавила Дел. — Но я хочу… — она вздохнула, откидывая с глаз растрепавшиеся волосы. Ей еще предстояло заплести их в тугую косу. Они спадали на ее плечи, струились по спине, рассыпались на груди. Скользили по расшитой рунами тунике, почти не прикрывавшей руки и ноги.

Чоса Деи видел ее. Это было давно, глубоко в Горе Дракона, когда он просил ее отдать ему меч, который мог разрушить охрану, поставленную Шака Обре. Но Чоса Деи помнил ее.

Я постарался загнать его поглубже.

— Ты знаешь, что делать, — хрипло сказал я. — Не жди от меня приглашения… Я не смогу… Вряд ли я… — я замолчал, глубоко вздохнул и попытался говорить более связно. — У меня может не хватить сил удержать его. На этот раз, — я не мог рассказать ей почему.

— Тигр… — она хотела что-то сказать, но только прикусила губу.

Я повернулся к Аббу.

— Если она не сможет — или не захочет — это придется делать тебе.

Его темное Южное лицо, старше моего, было необычно мрачным и серьезным. В ответ он только кивнул.

Я оскалил зубы в ухмылке.

— Посмотри на это с другой стороны, Аббу — ты наконец-то сможешь правдиво сообщать всем, что ты самый лучший.

Он поднял свой Южный меч и выдавил жалкое подобие улыбки.

— А это и сейчас правдиво.

Я не смотрел на Дел. Я наклонился и поднял меч.

— …ничего?.. Тигр? — отважилась она, и я понял что стою уже боги знают сколько времени, ожидая, когда же что-то случится.

Я задумался.

— Колено болит, — сказал я. — Глаза болят как в аидах. И мне по-прежнему очень нужно окунуться в воду, — я выгнул брови. — Кажется ничего не изменилось.

— Он… там?

Я посмотрел вниз на меч в моих руках. Самиэль почернел наполовину от кончика. Мои пальцы с синими ногтями, сжимавшие рукоять, были бледно-белыми и кожа на них шелушилась, но чернота не пыталась добраться до них.

Снаружи ничего. А вот сколько его внутри?

— Он там, — наполовину правдиво сообщил я, кивая на меч. — Но… думаю, он ранен.

— Ранен? — бросил Аббу. — Сначала ты хочешь, чтобы я поверил, что в твоем мече волшебник, а теперь выясняется, что он еще и ранен? — Аббу шлепнул свой меч в перевязь за спиной. — По-моему ты все придумал. Мне кажется, что во всем этом нет ни капли правды, а ты сочинил эту сказку, чтобы у тебя был повод отказаться танцевать со мной. Потому что ты знаешь, что проиграешь.

— Конечно проиграю, — согласился я. — У меня сейчас только одно колено.