Дженнифер Робертсон - Создатель меча

Ну может она конечно и задумалась, но ненадолго, и не вспомнив, что у меня тоже есть право голоса.

И меня это терзало. Так терзало.

Я сидел на одеяле около костра, почесывал шрамы, пил, смотрел по сторонам и ждал Делилу.

Она занималась мерином. Снимала седло, растирала спину, мягко разговаривала с ним. Тянет время? Обманывает? Может быть. А может быть и нет. Дел знает, что делает и почему и не тратит время на что-было-бы-если-бы.

Я рассматривал ее: белый призрак в сиянии углей. Белое приведение среди черных деревьев. Белая-белая Делила. Туника, штаны, волосы. И изредка сверкает серебро. Шишки на поясе и нарукавниках. Две тяжелые фибулы на плаще, по одной на каждое плечо.

И витая рукоять меча, висящего диагонально за спиной.

Аиды, что же мне делать?

Аиды, что же мне не делать?

На оба вопроса ответов не было. Я сидел у костра и пил амнит, ожидая Делилу.

В конце концов она пришла. Притащив с собой кучу упряжи и одеяла, она наконец-то подошла к костру. Ко мне. И наконец-то я смог ответить.

— Нет, — мягко сказал я.

Она запнулась на полшага и застыла.

— Нет? — тупо переспросила она, явно не понимая о чем речь. Она думала о другом.

— Ты спрашивала, буду ли я танцевать с тобой. Я могу ответить тебе на Южном языке, на языке Пустыни, на Северном и даже на Высокогорном, — я криво улыбнулся. — Которое «нет» ты предпочитаешь? Которому ты больше поверишь?

Ее лицо стало белым как лед. И с него на меня смотрели огромные черные глаза.

Я излишне аккуратно поставил на землю флягу.

— А ты думала, что выдрессировала меня? Думала, что я упаду перед тобой брюхом вверх и сдамся, чтобы тебе опять стало хорошо?

Она стояла у костра, сжимая одеяла.

Я старался говорить ровно. Совершенно без эмоций, чтобы она поняла, каково это.

— Пока ты шла за мной, тебе ни разу не пришло в голову, что я могу отказаться. Ты пришла не спрашивать, не просить, а сообщить. «Потанцуй со мной, Песчаный Тигр. Войди в круг», — я медленно покачал головой. — Я признаю, что у тебя серьезные причины желать Аджани смерти. Я знаю что такое месть так же, или даже лучше чем кто-то другой. Но ты потеряла право ожидать от меня выполнения всех твоих желаний. Ты потеряла право даже просить.

Дел молчала очень долго. Слабый свет костра изрезал ее лицо резкими линиями, но никаких переживаний оно не выдало. Совсем никаких.

Я ждал. Круг учит терпению, терпению во многих ситуациях. Но никогда еще ожидание не было таким напряженным. Никогда еще я так не хотел, чтобы тишина закончилась. И никогда не испытывал такого страха, ожидая ответа. Я боялся узнать, каким будет ее решение.

— Ты хочешь, чтобы я уехала? — еле слышно спросила она.

Да. Нет. Не знаю.

Я сглотнул комок в горле.

— Ты была не права, — сказал я ей.

Дел сжимала одеяла.

— Не права, — мягко повторил я. — И пока ты это не поймешь, пока ты это не признаешь, я ничем не смогу помочь тебе. Я просто не хочу тебе помогать.

Она ответила сразу, не задумываясь. Это было объяснение и извинение, абсолютно бесполезное, потому что извиниться за такое невозможно.

— Я сделала это ради Калле…

— Ради себя.

— Ради моих близких…

— Ради себя.

Она сорвалась на крик:

— Ради чести, Тигр…

— Ради себя, Делила.

Полное имя заставило ее вздрогнуть. От резкого движения она поморщилась. Ее защита рушилась ряд за рядом: против боли, против правды, против меня. Последнее, подумал я, было для нее самым важным. Только это еще поддерживало ее.

— У каждого человека есть гордость, — сказал я. — Ты наплевала на мою. Поступишь ли ты также со своей?

Она смотрела на меня в полном изумлении.

— Я наплевала на твою гордость?

Я резко поднялся, забыв о боли, скручивавшей внутренности. За то, что я стащил ее с седла, поплатились мы оба.

— Аиды, Дел, ты что, совсем все забыла? Я был рабом половину моей жизни! Не невинной Северной девочкой, играющей с ножичками и мечами, которую обожала вся родня, а животным для работы. Чулой. Вещью. У меня не было имени, меня не считали человеком, я жил только для того, чтобы прислуживать другим… А что, ты думаешь, я делал по ночам в хиортах женщин?

Такого изумления на лице Дел я еще не видел, но меня это не остановило.

— Думаешь я всегда получал от этого удовольствие? Думаешь только мужчина может использовать женщину? — я откинул с глаз волосы. — Если для тебя это новость, Делила, я скажу — не всегда пользуются женщиной… и не только женщина может чувствовать себя грязной из-за того, что ею попользовались… Не только женщина.