Руслан Рюмин - Заветное желание

— Я… хм… волшебник, — заявил Молох, словно отозвавшись на эту мысль.

— Так не бывает, — сказал юноша, правда, больше самому себе. — Я уже не маленький, чтобы верить в чудеса…

— Ну да, а в инопланетян, вампиров и Фредди Крюгера ты веришь? — рассмеялся Молох. — Не бойся, я тебе ничего плохого не сделаю.

— Вы что, мои мысли читаете? — спросил Ростислав. Его посетила ужасная мысль: раз этот дядька читает в его голове, он может тогда узнать…

Мальчишка мгновенно покраснел до корней волос.

— Меня совсем не интересуют твои подростковые комплексы, парень, — сказал Молох. — Но кое-что я бы хотел услышать.

— Что? — хрипло спросил Ростислав.

— Твое желание, — торжественно произнес Молох. — Самое заветное. Оно будет исполнено.

Паренек на мгновение потерял дар речи.

— Только не спеши, — опередил его слова Молох. — Не трать единственное желание на мелочи вроде школьных побед или сексуального удовлетворения. Ну и не проси меня, пожалуйста, пошатнуть мироздание или естественный ход истории. Я пока не всемогущий, в конце концов…

Юноша молчал, лихорадочно перебирая возможности. Он загнал в глубины сознания свое изумление, свое недоверие и всё прочее. Романтик и фантазер по натуре, Ростислав с легкостью поверил незнакомцу, потому что ему очень хотелось поверить в то, что ему наконец-то повезло… Его заветной мечтой всегда было небо, но он прекрасно понимал, что с его здоровьем о профессии пилота даже мечтать не стоило. Но он всё равно мечтал. Кроме того, Ростислав, как почти все мальчишки в его возрасте, хотел отличаться от других. Ну хоть чем-нибудь.

— Чего ты хочешь? — спросил Молох. — Денег? Власти? Здоровья?.. Проси чего хочешь.

Ростислав открыл рот, помедлил немного, но всё же сказал фразу, отныне перевернувшую его привычный уклад жизни:

— Я хочу… — Он снова на мгновение замялся. — Хочу уметь летать!

— Похвальное желание, — кивнул Молох. — Оригинальное и не лишенное романтики.

Он положил ледяную ладонь на лоб подростка, и тот почувствовал небывалую волну слабости и головокружения, ноги подкосились, и он снова начал оседать на землю.

Когда мир перестал кружиться, Ростислав стоял на ногах, поддерживаемый Молохом.

— Еще одно, малыш, — сказа тот. — Отдай мне меч… Тебе он ни к чему, а мне пригодится.

— Вы могли его уже сто раз взять, — буркнул Ростислав, отряхивая джинсы.

— Обстоятельства таковы, что именно мне ты должен его отдать сам… — сказал Молох.

«Не отдавай!!!» — громогласно раздалось в голове юноши. Он помотал головой, сказал:

— Почему-то мне кажется, что этот меч не ваш… и не должен быть вашим…

Молох улыбнулся:

— Как скажешь, мальчик. Но только что ты ввязался в такое, по сравнению с чем любой ваш паршивый ужастик покажется тебе милой сказочкой на ночь…

— И теперь мое желание, наверное, не сбудется? — спросил Ростислав. Что ж, подумал он, обманщик или просто шарлатан всегда найдет благовидный повод избежать разоблачения.

— Я не беру назад моих подарков, Ростислав, — серьезно проговорил Молох. — Просто ты сейчас столкнулся с тем, о чем и понятия не имеешь. И делаешь большую глупость, опрометчивую.

— Всё равно, — сказал Ростислав, покраснев от смущения. — Я не знаю, как объяснить, но меч не должен быть у вас. Я это чувствую… Вы уж извините…

— Как знаешь, — сказал Молох. — Желание исполнится завтра утром. Прощай, Ростислав. Скорее всего, мы больше не увидимся.

Он шагнул в темноту, оттуда на мгновение дохнуло лютым холодом, после чего двор опустел…

Ростислав огляделся — нет ли еще кого? Он представил себя со стороны. Да, картинка маслом: грязный и худощавый очкарик с мечом в руке. Смех и грех.

Юноша еще раз кое-как отряхнулся, вздохнул, спрятал оружие под полу длинной куртки и направился к одному из домов. Тот черно-серым уродливым кубом высился в темноте, редкие горящие окна бросали тусклый свет во двор. Ростислав поднялся по лестнице (лифт конечно же не работал) на пятый этаж, позвонил в дверь своей квартиры, где он жил с родителями.

Послышались шаги, потом мамин голос спросил из-за фанерной двери:

— Ростик, это ты?

— Да, мам, — сказал Ростислав.

Раздались щелчки многочисленных замков, дверь открылась. На пороге стояла мать, Анна Петровна, немолодая уже, слегка полноватая женщина с выразительными серыми глазами.

— Ты поздно, — немного укоризненно проговорила она.

— Прости, мам, — сказал Ростислав, проходя в прихожую. — Я тут упал во дворе… Зато нашел кое-что.