Руслан Рюмин - Заветное желание

— Случайно?

— Он не думал, что появившийся перед ним соплеменник — архидемон. Аргаррон не появлялся в том измерении столетия по местному летосчислению, — подал голос Малон, Великий Хронист, почти не покидающий свою библиотеку последние пятьсот лет. — Про него уже все давно забыли.

— А что говорит Лия?

— Лия, похоже, начинает влюбляться в него… — сказала Эолая.

— В кого?

— В Ростислава.

Архимаг немного дернул крыльями. На его мужественном и вовсе не старом лице отразилось беспокойство.

— Мне это не нравится, — сознался он.

— Лоарин, — сказал Огненный маг Аритэй, — мы все понимаем, что Лия — твоя дочь, но пойми, она выросла…

— Хватит! — резко оборвал его Лоарин. — Я не был бы против, избери она для себя нормального квостра из хорошей династии. Но она же почти не знает этого… — как его? — Ростислава… Меньше трех дней общаются, а уже думают о любви!.. Он даже не квостр!

«Вы не забыли пророчество, маги?» — раздался в головах у всех присутствующих голос Оракула, переданный через безмолвного и безымянного представителя.

— Нет, Оракул, — ответил Архимаг. — О нем мы вспомнили в первую очередь. Но там не сказано, победит Избранник или нет. Ты видишь что-нибудь в нашем будущем?

«Если Избранник победит, то потеряет то, что приобретет, — зазвучали слова Оракула в ответ. — А если проиграет, то над Каенором опустится Тьма».

— Он победит или нет?! — Аритэй вскочил.

«У меня нет ответа», — бесстрастно сказал Оракул.

— Сядь, Аритэй, — велел Архимаг. — Мы не можем утверждать наверняка. Будущее не определено, мы должны делать его сами, и ты это знаешь не хуже остальных.

— Да… — Маг смутился. — Простите…

— Огненный маг горяч, как и его стихия, — заявил Верховный друид Лон-Калар. Он улыбался, что свидетельствовало о том, что один из Великих шутил.

— А почтенный Лон-Калар спокоен и мудр, как Великое Древо, — вернул любезность Аритэй.

— К делу, — серьезно сказал Лоарин. — Допустим, Ростислав — Избранник. Допустим, Лия его полюбит. Что Ростислав должен будет сделать? Полететь на острова гарров и зарубить того, кто успешно воевал со всем народом квостров на протяжении трехсот лет? Не смешите меня. Справиться с Аргарроном он не в состоянии. Вы его видели?.. Он почти ребенок, едва умеющий держать оружие, он даже в воздухе держится с трудом, если только ему не помогает душа Огнекрылого.

— Ну, это поправимо, Великий, — подал голос молчавший до сих пор Главнокомандующий. — Многие молодые квостры, приходящие в Гильдию Бойцов, тоже, что называется, еще не вытряхнули скорлупу из перьев.

— У Ростислава нет перьев, его крылья такие же, как у гарров, — заметил Олланар, воздушный маг.

— Не цепляйтесь к словам, — отмахнулся Главнокомандующий. — Вот увидите, мои инструкторы сделают из этого паренька настоящего воина. Цикла за два-три, я думаю.

— Ладно, — подвел итог Архимаг. — Пусть он станет воином. Желательно, чтобы он при этом проявил способности и к магии. Пока пусть будет так, а дальше время покажет. В конце концов я всё больше склоняюсь лишь к политической роли Ростислава.

Никто не смотрел в ту сторону, но Глас Оракула улыбнулся уголками рта…

Ростислав, которого поселили в одни из самых роскошных апартаментов, чувствовал себя неловко. Для паренька из обычной российской семьи вся величественная роскошь помещений была непривычна, к тому же за юношей всё время вился услужливый мальчишка со сложенными за спиной стрекозиными крыльями, который не отвечал на вопросы, но все приказы выполнял беспрекословно. Одет пацан был только в некоторое подобие шортов серого цвета да в короткий полупрозрачный плащ, лежащий на плечах. И то, казалось, одежда доставляет мальчику дискомфорт. Ростислав разговаривал со слугой, но больше при этом обращался к себе.

— Итак, что мы имеем, — рассуждал юноша. — Я теперь умею летать, как и хотел. Квостры из меня хотят сделать некоего Избранника, который должен замочить того парня, который мне представился Молохом… Не знаю, не знаю… Как-то странно это всё. Другой мир, волшебство, чудовища всякие… Эх, если бы еще смочь впоследствии домой вернуться…

— Ты что, разговариваешь с сильфом? — раздался сзади мужественный голос.

Ростислав подпрыгнул от неожиданности, обернулся. Возле двери стоял атлетически сложенный квостр со скуластым обветренным лицом, которое сверху вниз пересекал ровный шрам, заканчивающийся на левой щеке.

— Э… здравствуйте, — сказал паренек. — А вы кто?