Андрэ Нортон - Колдовской мир - 3 - Полет мести

Она знала, что здесь ей не место и что никогда она не будет своей в этом доме. И чем быстрее вернется к одиночеству в горах, тем лучше. Решившись на следующее же утро попросить у отца разрешения уехать, она стала вспоминать встречу с волшебницами. Остбор был прав. У нее нет никаких родственных связей с двоюродной бабушкой. Став волшебницей, та порвала все отношения с родней и стала очень важной и одинокой. Но Нолар не знала, что и думать о полуслепой волшебнице, которая приходила к ней в комнату. В ней было то же внутреннее тепло, которое заставляло Нолар вспомнить об Остборе, единственном человеке, который был к ней ласков. Если члены семьи должны заботиться друг о друге, тогда совершенно незнакомая ей волшебница больше похожа на ее родственницу, чем кровные родные. Но у волшебниц исчезают семейные чувства, как только они надевают свое серое платье.

Все это похоже на узел со свисающим концом, за который надо потянуть. Нолар не могла забыть то, что поведала ей полуслепая волшебница и как она сказала об этом. Почему Нолар появлялась в ее Предвидениях? И как она может быть связана с чем-то в далеком Лормте? В сознании ожило старое желание увидеть Лормт, но Нолар уверяла себя, что это глупость. Единственное место, где она своя, это горы, подальше от презрительных взглядов. Странно, но последней ее мыслью перед погружением в тревожный сон был серебряный ворон на посохе волшебницы.

Следующий день начался в лихорадочной суете. Волшебницы уехали еще до рассвета. Приехало на свадьбу много новых гостей. Нолар ждала до позднего утра, прежде чем увиделась с отцом, но тот казался озабоченным, и ему явно было все равно, уедет она или останется. — Нолар воспользовалась возможностью и попросила того же слугу, который сопровождал ее, привести лошадь. Собиралась она недолго и еще до полудня незаметно выехала с заполненного людьми двора.

И когда устало поднималась по склону холма к двери дома Остбора, этот тесный эксцентричный дом показался ей желанным убежищем. Она раскрыла все окна и после долгой и пыльной дороги с облегчением вдохнула пахнущий сосной воздух.

В последующие дни она перешла к привычному образу жизни, собирала травы, корни, листья и стебли и сушила их для горцев, которым они будут нужны. В тихие вечерние часы Нолар просматривала свитки, оставшиеся от Остбора, в поисках сведений о волшебницах и их обычаях. Как и говорил ей Остбор, волшебницы держались очень отчужденно, так что в рукописях содержались скорее слухи и сплетни, чем факты. Но то немногое, что она узнала, увеличило беспокойство Нолар. Старшая волшебница сказала, что Нолар могла бы найти среди них свое место, несмотря на уродство, если бы проявила дар.

«Должно быть огромное облегчение, — думала Нолар, — когда чувствуешь, что ты принадлежишь к кому-то, будет ли это семья или сообщество волшебниц». В ее случае, конечно, дверь семьи перед Нолар была закрыта с самого начала. Но все же, несмотря на необъяснимое ощущение доброты, которое она почувствовала в полуслепой волшебнице, девушка решила, что жизнь с волшебницами должна быть холодной и аскетичной, когда индивидуум каким-то загадочным образом растворяется в группе, и это казалось Нолар страшным. Она еще раз решила в будущем избегать всех волшебниц, хотя иногда чувствовала удивлявшее ее желание снова встретиться с волшебницей с серебряным вороном на посохе.

Никаких сообщений из Лормта или о нем она не получала. Вспоминая слова старшей волшебницы в доме отца, Нолар часто думала, есть ли связь между ними и рассказом бродячего торговца о герцоге Пагаре. Нолар чувствовала, что события готовы обрушиться на Эсткарп, как волны, говорят, рушатся на береговые пляжи. Она сама никогда не видела море, но Остбор читал ей о прибое Верлейна и о прославленных воинах и купцах салкарах. Если правда, что корабли салкаров готовы помочь жителям Эсткарпа бежать от вторгнувшихся полчищ Пагара, то Нолар и ее соседи, находящиеся так далеко в горах, все равно останутся в безопасности. Но, подумав об этом, Нолар поняла, что силы Карстена не остановятся ни на реке Эс, ни под стенами самого замка Эс. И если Эсткарп действительно подвергнется нападению, Ализон на севере тоже не будет ждать. Но на юге… Мысли Нолар обратились на юг, к Лормту. Ее раздражало это повторяющееся воспоминание, и она дала себе слово, что больше не будет поддаваться чужому давлению.

Давление — слово это словно повисло в неподвижном воздухе. «В нем заключена какая-то болезненная ирония, — подумала Нолар, — какое-то ощущение всеобщей неправильности». Если не считать спокойного общения с Остбором, Нолар никогда не чувствовала себя уютно в обществе других людей. Но сейчас ей начинало казаться, что вся природа перестала быть прежней, будто изменилась. Как иначе объяснить непонятное давление, которое она испытывает? И исходит оно с юга. Но Нолар была почему-то уверена, что не от Лормта. Снова мысленно услышала она слова торговца: «Волшебницы собираются нанести Пагару удар, от которого он и весь Карстен не скоро оправятся». Нолар неожиданно поняла, что неправильность в природе связана с волшебницами. Это они стоят за уходом из жизни. Если они черпают энергию из земли Эсткарпа, какие опустошения последуют, когда они выпустят накопленную энергию?