Вера Огнева - Нестрашная сказка. Книга 1

Забеспокоился даже придворный маг. Он считал пиктов порождением другого мира. В старинных книгах имелись упоминания о людях, явившихся из других миров. Но такой массовый прорыв случился впервые. Белые единороги тоже волновались. Самцы носились по парку, самки с детенышами хоронились в зарослях. Король и придворный маг всю ночь провели с ними — советовались.

Утром армия походным порядком выступила к границам. Отец спешно набирал дополнительное войско. Тогда-то Тейт впервые увидела наемников. Поначалу сборище столь непохожих друг на друга людей озадачило. Великан с мощными руками, татуировки на которых переплетались со шрамами, стоял рядом с сухим как щепа выходцем из восточных земель, до глаз закутанным в голубой плащ. Рядом переминался с ноги на ногу чернокожий мумба в набедренной повязке. И так далее. Но самое поразительное явилось, когда король предложил каждому из наемников показать свое искусство. Рука в иссеченных татуировках метнула боевой топор в центр мишени, которую из-за дальности и рассмотреть-то было трудно. Следом распахнулся голубой плащ, стрела выпущенная его хозяином глубоко ушла под обух топора, а мумба умудрился, бросив ассегай, не только, расщепить стрелу, но и деревянное древко клевца.

Бар Реар Гуго выглядел как настоящий наемник. Серый колет, простой плащ, коричневые кожаные штаны и такого же цвета сапоги не первой молодости, но видно, удобные и крепкие. Движения скупые, будто рыцарь ленится. Однако что-то в его повадке заставляло окружающих почтительно обходить бар Реара стороной. Это при дворе короля Алекса-то!

Больше всего тогда Тейт поразило лицо Гуго: впалые щеки, высокие скулы, губы сжатые в нитку, прямые, черные не очень ухоженные волосы вдоль щек. И взгляд — как будто сквозь. Не красив, угрюм, замкнут. Но такое лицо трудно забыть.

Еще долго потом Тейт тайком выискивало его в дворцовой толпе. Рыцарь бар Реар, однако, крайне редко появлялся на приемах. И память о нем начала стираться. Изредка доходили слухи. Фрейлины, поперхиваясь от возмущения, сплетничали о такой-то и такой-то которая — о, ужас! — бегает к Гуго. Вы себе представляете?! Нет, вы только подумайте! Как она может!

Зависть отчетливо проступала за этим возмущением. Тейт было смешно.

— Королева, если Вы сейчас затеете визит в каморку бар Реара, сплетням не будет конца и предела, — осторожно заметила Тамарис.

— Если я не наведу хоть какой-нибудь порядок, поверь, сплетни окажутся наименьшим из зол. Мы идем навестить нашего единственного защитника. Тамарис, нам больше не к кому обратиться.

Королева в переливчатом платье цвета морской воды и фрейлина в приличествующем, пышном туалете, обе под вуалями, которые, впрочем, уже никого не могли ввести в заблуждение, — вся площадь пялилась! — проследовали за замковую стену, а оттуда через переходы и восточную часть парка к казармам.

В душе Тейт закипала злость. Еще ни разу за все время своего пребывания в королевстве Синего орла она не бывала так рассержена, взволнована, унижена, расстроена. Она старалась, как могла себя успокоить: все обойдется, кончится ярмарка, приедет король, жизнь войдет в свое скучное, застойное, вонючее русло. Дамьен уймется, перестанет приставать, трое закадычных любовников: король, шут и Анаис займутся собой и своими мелкими пакостями.

А Тейт повеситься на дворцовых воротах.

Называется, успокоилась! Бушевавшая внутри ярость в любой момент могла вырваться наружу.

Как только они попали в восточную часть парка, королева отослала гвардейцев. Предполагалось, что женщинам за стенами замка ничего не грозит. Вот и прекрасно: можно минутку посидеть, передохнуть, иначе она вообще не сможет разговаривать с благородным рыцарем, пуще того, огреет его первым, что попадется под руку.

Утонченные, развращенные, пресыщенные и высокомерные придворные, а так же сам венценосный супруг, честно говоря, вообще еще пока не представляли, на что способна их королева.

— Ваше Величество, — произнес рядом голос Тамарис с некоторой робостью. — Тут рядом бьет ключ. Принести Вам водички?

— Да, — выдохнула Тейт. — Я очень плохо выгляжу? — спросила она, попив.

Зубы уже не стучали о край ковша, руки не тряслись, побелевшие пальцы опять стали нежными и розовыми.

— Простите, Ваше Величество. Мне показалось, еще миг и вы меня убьете.

— Тебе показалось. А убить мне хотелось совсем не тебя. И сейчас еще хочется. Но, кажется, я уже могу собой владеть. Поднимайся. Мы идем навестить, занедужившего командира гарнизона.