Кристофер Раули - Чародей и летающий город

Вздохнув, юноша продолжил поиски. Насколько все было бы проще, если бы он нашел девушку в ее апартаментах! Теперь он едва мог надеяться, что сумеет отыскать, куда заточили принцессу.

По пути Эвандер гадал, не опоздал ли он. Вдруг Сирину уже увезли, чтобы передать из рук в руки победителю турнира? Неужели все напрасно? Юноша стиснул зубы, отказываясь примириться с подобной мыслью. Он не собирался сдаваться.

Перебравшись на ковер, он полетел вдоль дворцовой стены, обследуя каждое окно. Нужно было торопиться. Финальный поединок турнира уже начался, и невозможно было предсказать, как долго продлится решающий бой. Один из волшебников вполне мог нахрапом взять верх и быстро прикончить противника. С другой стороны, колдуны могли сражаться часами, если их силы оказывались равными. И все же нельзя было не принимать во внимание возможность скоротечного состязания, а обыск всего дворца с балконов требовал слишком много времени.

Эвандер заставил ковер подняться до уровня крыш и влетел во внутренний дворик, где окна светились в основном на нижних этажах. Наверху горело только одно окно. К нему юноша и направил ковер.

Подлетая, Эвандер услышал плач. Зависнув снаружи, в ярком свете луны, юноша отчетливо разобрал чьи-то причитания.

Он слез с ковра и перебрался в комнату. Там оказалась молодая девушка в роскошных красно-золотых одеждах. Она удивленно повернула заплаканное лицо к незнакомцу, который внезапно появился в ее комнате.

– Кто вы? – спросила она по-монжонски. – Что вам здесь нужно?

Эвандер ответил на фурду:

– Я друг Сирины. Я хочу увезти ее. Глаза девушки округлились, а слезы высохли. На фурду она говорила неловко и с акцентом, но тем не менее вполне понятно:

– Ты тот, кого должны были бросить львам. Эвандер согласно кивнул. Девушка сжала губки.

– Ты опоздал, друг мой. Ее увезли час назад. Скоро ее отдадут чародею.

– Не может быть! – Эвандер не мог поверить, что потерпел поражение.

– Может, друг, может. И знаешь, что хуже всего?

– Нет… – Сердце юноши словно замерло на краю бездны.

– Один из волшебников явился на состязание верхом на летучей рукх-мыши. Он прилетел сюда на одном из этих жутких чудовищ, обитающих у Черной горы.

– И что это значит?

– Это значит, что этот волшебник и есть тот самый чародей, который навлек беду на Монжон. И он выиграет турнир. Он почти погубил нашу страну мором и саранчой, а теперь он получит в жены принцессу королевской крови.

Худшие опасения юноши сбывались.

– А где состоится эта.., церемония?

– На самом верху Главной башни.

– Говоришь, летучая рукх-мышь?

– Отвратительная рукх-мышь людоед. Эвандер потер подбородок и сосредоточился.

– Мой бедный друг, я сожалею, что ты опоздал. Я тоже ее друг, меня зовут Амили. Мое сердце разбито.

Девушка откинулась на подушки и неистово замахала веером.

Эвандер резко повернулся к балкону и двинулся к ковру, терпеливо ожидающему седока.

За спиной он услышал восклицания:

– Подожди, друг! Куда ты? И откуда ты? Но юноша уже вскочил на летучего скакуна и направил его вверх, выше самых высоких крыш, к центральной башне дворца.

На башне развевались флаги. Музыканты уже собрались. В ярком сиянии дюжины монжонских ламп виднелся красный парадный зал.

«Это бесчеловечно, – подумал юноша. – Под звуки фанфар они отдают Сирину своему злейшему врагу! Может быть, чародей уже сбросил с трона короля? Может быть, все это не что иное, как утонченное унижение, подготовленное чародеем для несчастных жертв? Может быть, он навел на короля чары?» Но ведь существовал благословенный Тимнал. Странным непредсказуемым зверем Тимнал притаился внизу башни. Чародей не посмел бы применить магию вблизи от него.

С другой стороны, существовало множество самых изощренных школ колдовства. Могло статься, что одна из магических школ нашла способ обмануть гнев благословенного Тимнала.

Что если король стал жертвой теневой игры, затеянной и разыгранной этим злобным чародеем? Чем еще можно было объяснить, что отцовское сердце Агранта оставалось таким бесчувственным?

Ковер плавно поднимался вдоль стены огромной башни. Вскоре Эвандер смог заглянуть в бойницу. Общение с ковром становилось все проще. Сокровище утоли откликалось на легчайшие прикосновения юноши.

По одну сторону площадки выстроилась стража. Справа от нее расположились музыканты – барабанщики и трубачи, – а слева стояли принцесса Сирина и пара мрачных женщин-охранниц. Сторожа должны были помешать девушке, пожелай она броситься с башни. Лицо принцессы казалось изможденным и напряженным, но на нем не было и следа слез. Она стояла, расправив плечи. Увидев ее упрямо поднятый подбородок, Эвандер почувствовал гордость за девушку.