Кристофер Раули - Чародей и летающий город

Распорядитель пристально посмотрел на юношу:

– Мы уже заметили, что на вас вещи уличного торговца из народа утоли. Тем не менее вы к утоли явно не принадлежите, так как вышеназванная раса, как правило, отличается крайне высокими умственными способностями.

Эвандер вспыхнул, но сдержался. Он уже хорошо представлял себе, что такое бумажная волокита. С тех пор как юноша покинул королевский дворец Седимо и превратился в скитальца, Косперо успел многому его научить. Лучше не отвечать на подобные оскорбления бюрократов. Скитаясь по прибрежным водам Эйго в поисках безопасного убежища, Эвандер и Косперо вдоволь насмотрелись на жаждущих власти мелких чиновников и мелкопоместных тиранов. Любая мелочь могла восстановить такого человека против просителя и заранее обречь на неудачу все его попытки. А он должен был увидеть Тимнал!

– Уголи нашли меня и отнеслись ко мне с величайшей добротой, – наконец произнес юноша.

– Вне всяких сомнений, так оно и было. Возможно, они проявили терпимость. В чем состоит ваше увечье?

Эвандер покраснел:

– На плечах кожа превратилась в шкуру какого-то животного, уж не знаю какого. Я стал чудовищем. Надеюсь, что лучи благословенного Тимнала снимут заклятие, и моя кожа станет прежней.

– Ага, н-да, ясно, ясно. – Перо вновь заскрипело по бумаге. Потом жрец вновь поднял на юношу свои глаза-бусинки.

– Избавление от уродств магического характера предоставляется не слишком часто. В случаях жабьей кожи или бубонных пятен, а также прочих поражений кожных покровов влияние лучей благословенного Тимнала может оказаться поистине целительным. Но, как известно, лучи сии при взаимодействии с разного рода магией дают непредсказуемые результаты. Я подам прошение от вашего имени. Вам придется подождать. Возможно, потребуется повторное собеседование.

Эвандеру вручили квадратик из розовой бумаги.

– Возьмите это и предъявите при повторном визите. Вас известят в ближайшие несколько дней. – Жрец постучал пером по бумаге. – И вы бы несравненно, несравненно упростили дело, если бы изыскали способ пожертвовать некоторую сумму серебром. Все мы обязаны утолять жажду благословенного Тимнала.

Эвандер гадал, во что могут вылиться «непредсказуемые результаты». Что если жуткая кожа вдобавок покроется мехом? Или перьями? Жрец удивленно уставился на юношу. Проситель должен был уже давным-давно уйти.

– А какую сумму можно считать достаточной? Лицо жреца вытянулось, глаза смотрели обвиняюще:

– Нет пределов щедрым пожертвованиям благословенному Тимналу.

– Да, конечно, но, видите ли.., э-э.., мне ведь придется начинать с нуля.

– Крайне непредусмотрительно с вашей стороны.

– К сожалению, мне не дали возможности выбрать.

– Наша жизнь – это процесс непрерывного выбора. Заручитесь поддержкой священнослужителей и пожертвуйте в пользу благословенного Тимнала свою лепту серебром.

– Боюсь, мне все же нужно знать размер этой лепты.

В глазах жреца мелькнуло раздражение.

– Минимально достаточной считается сумма от десяти крон серебром.

Выйдя из храма, Эвандер все еще ощущал на груди и спине проклятую толстую бугристую кожу. Наслаждаться прелестями Монжона уже не хотелось. Не то что накануне вечером.

Жрец ясно дал понять, что если Эвандер хочет предстать перед целительными лучами благословенного Тимнала, то ему придется где-то раздобыть денег. Десять крон казались юноше огромной суммой, но, возможно, это не так уж и много. Эвандер признался сам себе, что не знает даже ориентировочной стоимости десяти монжонских крон.

– Они и тебя вышвырнули, а, паломник? – раздался голос из-за спины Эвандера. Это оказался одноногий солдат.

– Ну да, им нужны деньги, а у меня их нет.

– Так-то, паломник, первый блин комом. Нет денег – не будет тебе лучей благословенного Тимнала.

– Они требуют десять крон.

– У тебя, наверное, какая-то жуткая хворь. Надеюсь, ее не так-то просто подцепить. Мои соболезнования.

– А что, десять крон – это много?

– Они согласились дать мне шанс заиметь новую ногу, попросив пять крон. И это за то, чтобы подставить мою культяшку под лучи благословенного Тимнала на несколько минут!

– В этом чувствуется некоторая расчетливость, не правда ли?

– Расчетливость? Да клянусь дыханием славного Пернаксо, мой юный друг, они просто треклятые скопидомы и жмоты, причем жмоты откровенные. Скупердяи несчастные, вот они кто!

– Да, но ведь они распоряжаются доступом к благословенному Тимналу.