Тимофей Печёрин - В режиме отладки

Взобравшись по веревке вверх и выкарабкавшись изо рва, некромант обратился к следующему элементу своей экипировки: двум железкам, выполненным в форме когтистых лап. Причем, предназначались они примерно для того же, для чего хищные звери используют когти. Цепляясь этими железками за щербатый камень стены, Эрвин понемногу добрался до самой ее вершины. Где и остановился передохнуть, опершись на один из зубцов.

Увы и ах: отдыха, необходимого даже ему — существу, для борьбы с нежитью наделенному нечеловеческими возможностями, на сей раз не получилось. Эрвина заметил стражник, как раз обходивший стену; заметил и направился к нему с возгласом «а это кто тут пожаловал?». Пришлось некроманту в очередной раз пустить в ход посох… только используя его уже не в качестве дубины, а по прямому назначению. Доблестный замковый страж находился достаточно далеко, шел в сторону некроманта неспешно, так что последний мог себе позволить действовать именно так: то есть, медленно и как можно менее грубо.

Стражник даже не понял, что произошло, когда Эрвин наслал на него чары умиротворения. Изначально созданные для одновременного успокоения целой толпы мертвяков, они неплохо работали и против живых людей — правда, в последнем случае, без фатальных для тех последствий. Стражник просто очень быстро расслабился, сильно захотел спать и поспешил утолить это желание, причем прямо на посту. Некромант даже немного позавидовал этому человеку: сам-то он подобного позволить себе не мог. Нужно было продолжать путь.

Пройдя вдоль стены, осмотревшись и едва не столкнувшись еще с одним стражем, Эрвин наконец-то обнаружил то, что искал. В одном из окон донжона горел свет; на мгновение на его фоне промелькнул силуэт человека.

— Ну держись, барон, — злорадно прошептал некромант и вновь достал веревку с крюком.

Получилось не с первого раза: промежуток между крепостной стеной и донжоном оказался слишком велик. Трижды железный крюк бессильно повисал в воздухе и падал вниз… пока Эрвин не приметил наклонный шест, торчащий из стены донжона. То ли шест играл роль флагштока во время праздников, а может, служил опорой для факела — в любом случае, теперь ему предстояло помочь некроманту с вторжением в замок.

— Жить, видите ли, вечно захотел, — пробормотал Эрвин, зацепив шест крюком и проверяя сцепление на прочность, — а губа-то не треснет?..

Шест располагался несколько ниже светящегося окна; чтоб добраться до последнего, некроманту пришлось еще раз прибегнуть к железным «когтям». Наконец, вскарабкавшись на достаточную высоту, Эрвин заглянул внутрь, слегка приподняв голову над подоконником.

Взору его открылась небольшая комната: не то келья, не то рабочий кабинет. У противоположной стены помещался стол, заваленный склянками — как пустыми, так и полными разных жидкостей. С краю на нем еще сиротливо примостилась стопка книг.

На каменном полу были грубо и неумело намалеваны кое-какие чародейские символы, среди которых некромант со смешанным чувством узнал и пентаграмму. Фигуру, которую его собратья по ремеслу использовали в качестве колдовской привязи для какого-нибудь слишком буйного призрака. Посредине же комнаты, с раскрытой книгой в руках, стоял человек: темноволосый, богато одетый и относительно молодой.

И, что ценно — стоял он спиною к окну.

Перебравшись через подоконник, Эрвин метнулся к темноволосому незнакомцу и в следующее мгновение уже приставил кинжал к его горлу.

— У тебя есть выбор, — прохрипел некромант взволнованной скороговоркой, — уснуть на время или уснуть навсегда. Первый вариант ждет тебя, если ты скажешь, где найти барона. А если поднимешь шум…

— Да полноте, — неожиданно спокойно и даже с каким-то высокомерным холодком отвечал темноволосый, — во-первых, я и есть барон, а во-вторых, поднимать шум мне нет ни малейшего смысла. Поскольку… раз уж вы, милостивый сударь, смогли незаметно попасть в замок — значит, вероятнее всего, вы и есть тот, кто мне нужен. А теперь… уберите железяку, пожалуйста… если вас не затруднит.

— Но как? — удивленно воскликнул Эрвин, но собеседника все-таки выпустил.

Когда тот повернулся к некроманту лицом, Эрвин заметил, что оно, несмотря на молодость, было каким-то неестественно бледным и изможденным. И, тем не менее, на безумца, трепещущего перед лицом близкой смерти и ищущего способ обмануть ее, тот, кто назвался бароном, совсем не походил.

— Что — как? — вопрошал он недоуменно, — что вам непонятно? Непонятно, чем вы, некромант… а вы ведь некромант, так? Чем вы можете быть мне полезны? Это вам хотелось бы знать?