Иван Галкин - По мостовой из звёзд

— Но не земли же им отдавать! — вскричал Немад. — Мой дед за них жилы рвал, вспахали, засеяли, обжили… А теперь что? Отдадим — обратно уже не вернем!

— И князь бы старый не отдал! — поддержали его.

— Да кто говорит о войне? — вмешался еще один — Мир заключим. Риши — общий враг, заключим мир, а там посмотрим…

— Не сунутся сейчас лесники… не сунутся. — негромко вставил кто-то.

— Плохо. Плохо, что не сунутся, — заговорил главный советник. — Говорите красочно: бороться, воевать… как зверье на убой. Или мира захотели, а посмотрим, что выйдет. Что за тема стоит — вера в свои силы или мужество? — он взял паузу, а затем неприятно продолжил — А может, жадность затмила вам глаза? Терять земли вам жалко? А государство не жалко.

— Рассудить думаете вас некому? — впервые заговорил олерис. Голос его был сух, но проникновенен. — Погиб князь — подняли головы… О своем кричат. О старом князе говорите? Снял бы головы с каждого, кто в тронном зале свару устраивает.

При этом олерис метнул взгляд на сухонького старичка, стоявшего за троном Ареила. Тайный советник. Он не производил впечатления одного из самых безжалостных людей в княжестве, но именно таким он был. Просто, но со вкусом одевавшийся, старше даже олериса, он тяжело ходил и никто, глядя на его трясущиеся руки, не подумал бы, что еще при деде нынешнего князя под его руководством в темницах пропали десятки недовольных. Еще больше казнили публично. Такая система, с тремя советниками, сохранилась еще с тех времен, когда княжество находилось за горами Згока, и границы его охватывали в три раза больше земель, включая три больших города.

— Нет князя, — устало возразил Немад. Он больше не кричал.

— Нет? — вкрадчиво уточнил олерис, — Следи за словами, Немад. Перед вами великий князь. Десница Пальда. И кто из вас, кровь неба, посмеет в этом усомниться?

— Кетад. — негромко обратился Ареил к главному советнику.

— Слушаю, светлейший.

— Я скажу. — Ареил обвел взглядом дворян — Вы говорите о землях… вы правильно говорите. Но все вы считаете, что риши здесь, чтобы грабить. А если это не так? — Ареил перевел взгляд на Лерада, до этого державшего нейтралитет. — Вы говорите о лесниках… Лесники сейчас — наша надежда. Лерад, мы посылали гонцов в княжества за землями Згока?

— Сразу же по известии, светлейший.

— Сколько времени потребуется им, чтобы прислать сюда дружину только на стидах?

— Не меньше девяти дней галопом.

— Гонцы буду ждать решения, гонцы будут идти… А если и согласятся, будут ли они гнать стидов на помощь? Три недели по самым скромным подсчетам — это срок, в который подойдет помощь. До этого мы можем рассчитывать только на Згок. Хороши ли карраны против ришей, Лерад?

— В поле бьют их светлейший. В городе лучше.

— Дома жгут?

— Ты прав, светлейший… В родном городе дома не сожжешь.

— И все же, продержится ли город в осаде?

— В этом я уверен, светлейший.

Ареил выгнул бровь и, выделяя слова, так чтобы слышали все, произнес:

— А от наездников были вести о метательных машинах, сгружаемых с кораблей. Знаешь их, Лерад?

— Тогда… — Лерад помрачнел. — Город не выстоит и недели.

Дворяне зароптали. Главный советник перехватил выразительный взгляд Ареила и прервал излияния.

— Тишину! Князь слово держит.

Ареил благодарно взглянул на советника и продолжил.

— Мы уступим сейчас, чтобы сохранить единство. Потерять земли не так страшно, как истощить народ и потерять надежду, потерять нити, связывающие нас воедино. Потерявшие веру, слабы даже в количестве. Не будем мы ставить людей на грань, не имея необходимости…

Волею Пальда мы, светлейший князь земли Верской, будем просить помощи у лесников. И все вы должны надеяться, что они нам не откажут. Возможно, Пальд именно этого желает от нас — научиться видеть возможности там, где мы раньше видели только врагов. Это не значит, что мы будем терять и отдавать… Это означает, что нам пришла пора учиться действовать другими способами. И это будет первый шаг. Когда ты имеешь возможность действовать силой — делай. Хитростью — делай.

В этот тяжелый период пришли пора выживать и учиться. Если что и сделает нас сильнее — это испытания. Но в первую очередь мы должны подумать о том, как выжить. Отдавать свою жизнь во благо других — подвиг. Отдавать государство во благо идеалов — глупость.

И я надеюсь теперь от вас увидеть дела, говорящие о вашем единстве. О подлинном, а не наружном. Устраняйте волнение и недовольство в народе, но сейте веру в неизбежность. Забирайте всё, что нужно для выживания, но давайте надежду на величие. Хотите вы того или нет, но сейчас больше чем воин нам нужен ловкий актер и фокусник, балаганный шут и оратор.