Александра Плен - Мой несбыточный сон (СИ)

- Нет, - твердо сказала я, - я не буду вашей любовницей. С вашей стороны жестоко и оскорбительно предлагать мне такое..., - меня переполняло негодование.

- Понятно.. - хмыкнул маркиз, - я так и знал, что ты встанешь в позу. Можно было догадаться по твоей наивности и провинциальности, что представления о браке у тебя не правильные.

- Как раз у меня они и правильные, - с жаром заявила я, вскочив, - а вот у вас, милорд... Вы казались мне честным и благородным человеком, может и суровым, но справедливым и порядочным...

- О, - потянул лорд, - как все запущенно... - Если я правильно понимаю, деньги, драгоценности, положение в обществе предлагать бесполезно? - хмыкнул он иронично...

Я грозно посмотрела на него. Еще и веселится... Вдруг, одним слитным плавным движением маркиз поднялся с кресла и двинулся ко мне. Я замерла. Придумал что-то новенькое, решила, глядя в загорающиеся огнем глаза. Мне стало страшно... Я отступала к двери, настороженно глядя из-исподлобья.

- Что вы делаете? - испуганно пролепетала, упершись спиной в стену и почувствовала как талию обхватили крепкие руки, а горячие губы запорхали, целуя лоб, щеки, шею... Я мгновенно вспыхнула, задрожав, обмякла в его руках.

- Что и требовалось доказать, - хрипло прошептал маркиз, - обманщица, ты то же чувствуешь это... Эту невыносимую тягу, эту страсть, туманящую разум и лишающую воли.. - его голос обволакивал, отбирая разум, - Моя смелая, восхитительная, отзывчивая девочка...

Губы творили волшебство, мягкие и твердые, невыносимо сладкие и нежные. Его рот... Язык.. Изысканное лакомство, которое таяло у меня во рту, оставляя роскошное послевкусие. Ладони мужчины обхватили грудь , то крепко сжимая, то нежно, почти невесомо прикасаясь к вершинкам. Пальцы выводили замысловатые узоры , дразня и теребя.

Как будто издалека слышала хриплый шепот 'Красавица моя', 'Нежная моя', 'Солнечная девочка', таяла от бархатного голоса, тихого рокочущего звука, похожее на кошачье мурлыканье, зарождающегося у него внутри в груди, и уже почти ничего не соображала. Ум заволокло розовым туманом, кожа стала настолько чувствительной, что одежда мешала и голову посетила мысль от нее избавиться... Я вздрогнула... И пришла в себя.. Я полулежа сидела на коленях у маркиза, на кушетке возле камина, платье было приспущено, бесстыдно оголив плечи и верх груди. Темноволосая голова маркиза склоненная надо мной, одна рука гладила колено, медленно пробираясь по ноге вверх, другая зарывшись в волосы, поддерживала затылок. Губы страстно целовали ключицы, шею, опускались потихоньку вниз к ложбинке... Стоп. Я резко оттолкнулась и вскочила с его колен.

- Что вы.... Да как вы... - слова давались мне с трудом, я вдруг сразу растеряла способность мыслить и говорить... маркиз был еще в более худшем положении. Он даже ничего не мог выдавить, просто тяжело, дико, не отрываясь, смотрел на меня. Хриплое дыхание вырывалось сквозь сцепленные зубы. Я развернулась и ринулась к двери. И уже на выходе прошептала:

- Это же не сон, это настоящая жизнь, здесь нельзя так...

Я влетела в библиотеку, как торнадо. Вихрем промчалась мимо господина Анрука и плюхнулась за свой стол. Руки дрожали, мысли путались, а сердце грохотало в груди кузнечным молотом. Отрывочные бессвязные мысли проносились в голове: 'Это не могло со мной произойти. Я сошла с ума. Как же я буду дальше жить? Смотреть ему в глаза, ходить на работу, здороваться по утрам... Еще десять лет по контракту, я не выдержу'. То, что я неравнодушна к маркизу я поняла уже давно. Но у меня была еще призрачная надежда, что он женится и перестанет обращать на меня внимание и мое незрелое чувство угаснет, так и не успев вырасти... Но после случившего в кабинете, игнорировать факты было бы глупо... маркиз предложил мне стать содержанкой. Я горько усмехнулась. Ни на что большее, ты Вероника, рассчитывать не можешь... Да еще и раз за разом вляпываешься в истории, развязывая ему руки и давая повод для шантажа...

Три дня маркиз не показывался в библиотеке. Я так же сидела тихо как мышка. Утром незаметно проскальзывая в архив, а вечером, прячась за спинами, торопливо бежала домой. Самым лучшим решением было бы отпустить меня к себе в родной город, я бы уехала и перестала бы мозолить ему глаза... Может предложить канцлеру такой выход?

А на четвертый день он посетил архив сам. И поведение его разительно отличалось от предыдущего... Я даже немного опешила, когда, зайдя в комнату, он с искренней улыбкой поприветствовал нас и сразу подсел ко мне за стол. Я настороженно выглядывала из-за бумаг. Но оказалось, что тактика, которую избрал маркиз для достижения какой-то своей, неведомой мне цели, была гораздо страшнее и коварнее... Он ласково смотрел на меня, не ругая и не критикуя, легко, как будто играя, касался локтя, кисти. Сев почти вплотную, разложил мой прошлый сводный отчет по Гуджону, почти задевая меня плечом. Я отодвигалась, пока чуть не свалилась со стула. Терялась, смущалась, краснела... Не понимала ни слова из того, что он говорил, сердечко стучало, как у пойманной птицы, а щеки полыхали румянцем. А этот нехороший канцлер только забавлялся, видя мое нервное состояние...