Марк Калашников: Во имя Веры

Что за...

Порыв! Жизнь 1264/1420

Слияние негативных эффектов.

Изморось! Жизни 1005/1420

Вы обездвижены на 3...2...1...

- Жарю! - выкрикнул некто из кустов.

Секундная заминка и коротышка под матюки прыжком улетел в те самые кусты, из которых вылетела колбочка, опасного багрового цвета, но долететь до меня сосуд не успел. Стекло ещё в полёте расплавилось, и снаряд обратился жидким огнём, с шипением впившемся в уже толстую корку льда. Во все стороны хлынул пар, и мою тюрьму разорвало в клочья.

Меня подбросило, крутануло и с силой шмякнуло головой о землю. Очухался уже лёжа и тихо постанывая. Хиты засели глубоко в красной зоне и не спешили двигаться. На мне висело с полдюжины дебафов: оглушение, ожоги, травмы, дезориентация и ещё парочка малопонятных мне слов, но сводилось всё к простому выводу - ближайшую минуту я точно не боец.

Благо хоть никакую из конечностей не оторвало. Там, где совсем недавно стояла моя тушка, на земле красовалась небольшая воронка и чёрное пятно вокруг.

- Шпак, какого художника ты творишь! - выскочил из поредевших кустов растрёпанный коротышка, половина волос на груди была опалена. - Ты меня грохнуть хотел?

- Не ворчи, - вслед за наполовину-лохматым вывалился его подельник, - жив ведь.

Вторым оказался гном яркой наружности. Ростом как и положено не выделялся, но зато во всём остальном был очень приметен. Ярко красный плащ цеплялся за кусты. Синий колпак так и норовил свалиться с головы. На ногах красовались башмаки с длинным закруглённым носом, неудобные даже на вид. От некогда гордости любого гнома и дворфа - бороды, практически ничего не осталось. На подбородке Шпака словно красовался облезлый, драный и подпаленный кот. Куцые, слипшиеся и опаленные островки волос, вот и всё богатство.

- Да если бы это был не блатной, то от него фарш только и остался бы! - подхватив на ходу палку, коротышка подскочил ко мне и принялся что-то чертить вокруг.

- Мать твою, Смеш, хватит мне мозги делать, алхимия это не твои стихийные фокусы, тут нет выверенных формул. У меня эта бурда чуть в руках не рванула, по-твоему, нужно было просто стоять и ждать? И не прибедняйся, на нас с тобой этого маловато будет, татуировки на что тебе? И будь добр, отвали на десяток секунд, реагент пропадает.

Пока коротышка выплясывал вокруг меня и занимался черчением, Шпак активно собирал жижу, оставшуюся после взрыва в колбы. Парочке ровным счётом не было до меня никакого дела.

Происходящее будило в глубине души обиду, даже перекрывающую саднящую боль во всём теле. Я вот никого не трогаю, а меня все обидеть норовят. И самое паршивое не то, что у этих получилось, а уплывающие из рук шансы на светлое будущее. Эти церемонится не станут и быстро обнулят мой скромный запас Ликов Смерти, а после с прочим лутом снимут с хладного тела ожерелье с ушами. Стопроцентное выпадение после смерти это не хухры-мухры. Подливая масла в огонь задрожал внутри груди перепуганный Пар, фейерверк ему явно не понравился.

Мысли с бешенной скоростью сменяли одна другую, какой бы ни была безнадёжной ситуация, пока я жив, есть шанс. Тем более что первое впечатление было обманчивым. Оглушение уже слетело и прикованным к земле меня держали исключительно ДОТы, из которых самый сильный грозился блокировать реген ещё пятнадцать секунд. Отлично, значит, нападающие должны быть уверены, что вся эта дрянь продержаться дольше. Знать бы ещё, отображаются ли для них таймеры висящих на мне проклятий.

- Ты задрал своей алхимией, пуп земли, ритуалистика нефига не проще, - возмутился кучерявый, - я сейчас закорючку не там нарисую и этого в колья порвёт, куда там твоим пробиркам до такого.

- Так его разорвёт, а не тебя, разницу чуешь? Или уже забыл, как орал когда тебе палец оторвало?

- Молчи уж, рукожоп, из-за твоей недоделанной пробирки и оторвало. Ну да ничего, я тебе как-нибудь портал бракованный заделаю, посмотрю как ты позубоскалишь.

Затаив дыхание, я слушал набирающую обороты ругань, видно что тема заезженная, но от того не потеряла своей актуальности, что меня только радовало. Их ошибка - мой шанс.

- Оглушение скоро слетит, я активирую метку, - коротышка поднял над головой глиняную печать, - три, два...

- Смеш! - с обидой протянул гном, но закончить не успел - козё...

Уже на второй секунде отсчёта, я подскочил на ноги, с размаху и от души пропечатал окровавленным кастетом в переносицу кучерявого Смеша. Крит, увечье - длань фортуны в действии. Игрок завопил, разбрасываясь кровавыми соплями, видимо хватило ума врубить болевой фильтр сверх рекомендованных пяти процентов. Схватив за грудки вражину, мысленно активировал рывок. Привычная и будоражащая кровь сила наполнила руки, резво отправившие в полёт снаряд.