Sleepy Xoma - Путь тьмы

— Может быть, объяснишь мне, в чем дело? — спросила она.

— Не объясню. К вечеру тебя не должно быть в лагере, это приказ твоего императора и мужа и он не подлежит обсжудению.

— Слушаюсь, о Владыка, — фыркнула женщина и, резко развернувшись, покинула шатер.

— Иритион, Бирт, вам тоже пора, — обратился император к своим генералам.

— Как тебе будет угодно, владыка, — склонил голову старый ветеран, а мертвец лишь коротко кивнул.

Когда они остались с Гартианом вдвоем, император устремил взгляд на мертвого мага.

— Ты знаешь, что я собираюсь делать. Постарайся не подвести меня, иначе все наши старания пойдут насмарку.

— Можешь не волноваться. Не подведу. — Лич распрямился. — Сколько у меня времени?

— Не больше двух дней.

— Мне хватит. Постарайся остаться в живых.

Он тоже покинул шатер, оставив императора в гордом одиночестве. Шахрион тяжело вздохнул. Никто кроме лича не знает, что они затеяли, и это к лучшему. Посвящая Гартиана в свои планы, владыка рисковал, но выбора не было. С его тогдашним уровнем силы, решить поставленную задачу было невозможно.

С тогдашним…А что насчет нынешнего?

Шахрион слышал тихое хихиканье Тени за спиной.

— Ну, давай, говори, что хотела, — бросил он, не оборачиваясь.

— Как это благородно с твоей стороны, о Владыка Тьмы, великий Черный Властелин, разящий врагов. Наверное, ты в тайне мечтаешь, наконец, опробовать новоприобретенную силу не на жалком трупе в никому неведомом поле, а по-настоящему, на сильном враге, хочешь сокрушить его одним ударом. Ты, кажется, об этом мечтал в детстве.

— Те времена давно прошли. Я повзрослел и узнал, что за все приходится платить. Легкие пути обычно ведут в пропасть.

— Это говорит твой ум, а что скажет сердце?

— Ты сидишь в мой голове, — Шахрион поднялся, намереваясть выйти наружу — в шатре ему вдруг стало неимоверно жарко, — а не знаешь, что мое сердце давно подчиняется разуму.

Тень, послушно следовавшая за ним, при этих словах хихикнула.

— Никто не является хозяином своего сердца и своих желаний, Владыка. Мне казалось, что в последние дни я доходчиво объяснила тебе это.

Ее выпад Шахрион не удостоил ответом. Он подозвал к себе ближайшего телохранителя и распорядился:

— Собирайте мой шатер, до заката мы должны отправиться в путь.

Они дали ему четыре дня, за которые император с армией почти успел добраться до ленивых вод Мутноводной. Непозволительная роскошь — сам бы Властелин ни за что не предоставил врагу такую фору.

Ничто не предвещало их появления, но Шахрион, все же, почувствовал его, проснувшись посреди ночи.

Холодное дуновение, пробежавшее по лицу, легкий туман, клубящийся у входа в палатку и сосущее чувство где-то глубоко внутри живота, поведали ему о гостях. Император наскоро оделся и сел на кровати.

— Можете войти, зрящий, я ждал вас, — громко проговорил он на эльфийском.

Полог даже не шелохнулся, но через него в комнату промелькнули четыре тени. Свечи на столе вспыхнули, и в их мерцании император увидел нечеловечески красивое лицо своего гостя.

— Вы продолжаете меня удивлять, владыка, — склонил голову Ратриолла Партилаэт. — Я могу присесть?

— Как пожелаете, — пожал плечами Шахрион.

Эльф взял стул и с удобством расположился на нем, в то время как его спутники замерли на почтительном расстоянии, словно превратившись в статуи.

Шахрион с интересом оглядел их. Длинные зеленые плащи с капюшонами, надвинутыми почти до глаз, маски на лицах, оставляющие лишь небольшие прорези. Этого следовало ожидать.

— Полагаю, вы прихватили с собой пару знаменитых эльфийских следопытов. Право слово, совершенно лишне. Чародей вашего уровня может преодолеть почти любые преграды, полагаясь лишь на себя.

— Не любые. До вашего отца в свое время добраться не получилось, — улыбнулся уголками губ Ратриолла.

— Это потому что его охранял Гартиан. Как показала история, сильная некромантия способна успешно бороться даже с вашими чарами.

— Некромантия сильна сама по себе, а в руках могучего чародея она становится поистине всесокрушительным оружием.

— Какая жалость, что единственная сила, способная успешно бороться с магией Матери, лишилась половины своих учеников и почти всех книг.

— Безусловно, это было очень печально, — со вздохом согласился эльф. — Тот страшный пожар осенью…никто и представить не мог, что его величество Гашиэн пойдет на такую подлость. И где, спрашивается, он раздобыл столько змеиного огня?