Кирилл Быстров - Осознание

Больше всего Гордона поражало то, как сильно опустел Белый Омут с наступлением практики. Две с половиной тысячи учеников и ещё около сотни учителей-руководителей разлетелись по всему миру. В школе остались лишь они да ещё человек сорок 'счастливчиков', которых угораздило остаться в школе на месяц практики. Пустые залы и аудитории Белого Омута были чем-то диковинным. Места, где вечно царил шум и гам, где вечно кто-то норовил использовать магию и показать, что он умеет, теперь наполнились задумчивой тишиной. Так спокойно…

В таком размеренном темпе проходили последние дни практики. Ближе к вечеру, закончив с пациентами, Гордон и Эли прибирались в операционной.

— Я думала, мы за время практики успеем всех вылечить и потом будем лечить по два-три человека в день, — устало вздохнула Эли. — А заражённых меньше всё равно не становится.

Гордон замер с занесённой над столом медицинской сумкой. Почему гений здесь он, а Эли догадалась об этом раньше.

— Если подумать, — Гордон поставил сумку на стол и присел. — Мы лечили в среднем… семнадцать человек в день. Столько же лечил Кристофер. Практика идёт уже двадцать восемь дней, значит, мы вылечили девятьсот пятьдесят два человека. И это не считая тех, кого мы лечили ещё до этого. Притом, в год всего заражается от девятисот до тысячи человек. Значит, количество заражённых в больницах не уменьшается?

— Какой там… за вчера только семьдесят три человека прибыли. Позавчера сорок, — грустно ответила Эли.

— Но это же просто отлично… — буркнул Гордон.

— Что? То, что людей заражают — отлично?

— Да… то есть, нет, — Гордон в возбуждении взъерошил волосы. — Они компенсируют количество вылеченных количеством заражённых. Почему-то это важно. И, кажется, я придумал, как с помощью этого вычислить тёмного в магистрате. ДА! ПРИДУМАЛ! Надо срочно найти Датсона.

— Ты о чём?

— Им важно, что бы количество заражённых поддерживалось на уровне от девятисот до тысячи человек.

— И что с того? Мы ведь не знаем, для чего они это делают, — Эли никак не могла взять в толк, отчего Гордон так обрадовался.

— Зато тёмный из магистрата это точно знает, — ухмыльнулся Гордон и, вскочив, побежал к выходу. — Я к Датсону.

— Стой! Ты можешь объяснить нормально?

— Уравнение с двумя неизвестными! — махнул Гордон сестре. — Я найду их!

С этими словами он скрылся за дверью, оставив Эли наедине со своим нормальным объяснением.

Датсон с сомнением смотрел то на бумагу, лежащую перед ним, то на своего ученика. Перечитав документ ещё раз, Датсон фыркнул.

— Это и есть твой гениальный план? — спросил он у Гордона. — Что-то я не понимаю…

— Да что тут непонятного? — взмолился Гордон. — Вы можете выдвинуть это в качестве законопроекта на следующем заседании магистров или нет?

— Кхм… Запретить иллюминатам исцелять больных биостигмой ранее, чем через одиннадцать месяцев с момента заражения? Но это же бред полный! Это никогда не примут, потому что в этом нет никакого смысла.

— Это для нас с вами нет смысла, — Гордон разочарованно всплеснул руками. Он надеялся, что Датсон сразу поймёт идею. — А для тёмного магистра ещё как имеет. Подумайте сами, количество заражённых постоянно увеличивается на количество вылеченных. Они сохраняют баланс. Я не знаю, зачем они это делают, но уверен, что для этого требуется немало усилий. Сейчас им приходится заражать около сорока человек в день. Сорок раз в день тёмным приходится выискивать жертв, накладывать проклятие, рисковать. А ведь риск сильно увеличился с тех пор, как я начал распространять слухи про то, что тёмные заражают людей биостигмой. Люди стали бдительнее. А мой законопроект решит для них эту проблему. Они вернутся к привычным двум-трём заражениям в день благодаря тому, что я буду обязан лечить не более всё тех же двух-трёх человек.

— Но этот законопроект не примут…

— Да нам и не надо! — воскликнул Гордон. — Вам нужно предложить его и как то совсем по-глупому обосновать. Якобы иллюминаты устают и всё такое. Для нормальных магистров это не послужит достаточной причиной, чтобы обрекать больных людей на одиннадцать месяцев боли. Но с тёмным всё обстоит иначе. Он не сможет просто проигнорировать такую возможность решения их проблемы с иллюминатами. Он постарается убедить всех остальных магистров в том, что данный законопроект необходим. Возможно, даже начнёт придумывать более правдоподобные причины, почему его необходимо принять. И этим выдаст себя.