Юлия Григорьева - По воле богов (СИ)

Она горько рассмеялась. Вампир взглянул на упрямицу исподлобья, вновь взял за руку и открыл двери. Эльмина выдернула руку и вышла первой.

- Ну, раз война,

тогда прими подарок мой тебе, жена.

Вампир невесело усмехнулся, распахнул в ее покои дверь и пропустил вперед. Девушка сделала несколько шагов и ахнула, когда холодный металл ошейника коснулся ее шеи. Ошейник защелкнулся, и загремела цепь, лишая ее свободы. Взбешенная вампирша оскалилась и обернулась к Ройху.

- Что это значит?!

- Теперь не выполнишь угрозу,

бежать не сможешь.

Поверь мне, Эль, моя душа от горя плачет,

но ты сама решила выбрать путь.

И цепь переживешь уж как-нибудь.

Она попробовала разорвать цепь, но оказалась слишком слаба для этого. Не смогла Эльмина выдернуть и кольцо, вбитое в стену, и открыть замок ошейника. В бессильной ярости вампирша кинулась на своего тюремщика. Ройх легко перехватил ее руки, поцеловал одну, после вторую и притянул к себе девушку, осыпающую его проклятьями.

- Смирись и цепь сниму.

- Смирилась!

- Врешь.

Меня не проведешь.

Придет момент, когда смиришься

и моей воле покоришься.

Ну а пока подарок мой,

и ночью темною, и каждым светлым днем

останется с тобой.

- О, как тебя я ненавижу!

Вампир вновь грустно усмехнулся.

- И это я прекрасно вижу.

Дверь приоткрылась, и бес просунул голову в покои.

- Мой господин,

лорд Энцолор желает посетить сестру.

- Мой брат!

На лице Эльмине заиграла радостная улыбка. Ройх внимательно посмотрел на нее и повернулся к бесу.

- Ну, значит, так.

Иди и Энцу передай,

что госпожа наряды примеряет

и видеть никого сегодня не желает.

Бесовка где?

- Внизу стоит, она и привела к нам мага.

- Сюда немедленно.

Ройх с издевательской улыбкой посмотрел на Эль, вновь взбешенную действиями недавнего жениха.

- Нужна ведь помощь госпоже,

вот пусть и помогает!

И всем так будешь говорить.

Об Эль придется им забыть.

Отныне путь к моей жене для каждого закрыт!

Бес понятливо кивнул и испарился выполнять указание хозяина. Вампир еще какое-то время мерился взглядом с негодующей Эльминой, а после, молча, покинул ее покои. Эль бросилась следом, но у самой двери взвыла от боли, когда ошейник впился ей в горло. Яростно выругавшись, она бросилась к окну и успела увидеть, как брат отходит от ворот. Он обернулся, заметил ее в окно и махнул рукой. Эль попробовала открыть окно, но длины цепи на это не хватило. Энцолор внимательно взглянул на ее шею, помрачнел и что-то произнес. После снова махнул, развернулся и ушел, оставив сестру мучиться от осознания, что Ройх лишил ее всех шансов на побег.

В покои вбежала Рени. Она испуганно вскрикнула, запнувшись за цепь своей госпожи и схватилась за щеки.

- Ох, что творится в мире этом.

Вас заковали цепью, а меня запретом.

Не смею я отныне пределы покидать дворца.

- Страданьям нашим не видать конца.

Прошептала Эль и направилась к креслу, уже не обращая внимания на громыхающую цепь. Цепь вообще оказалась примечательной. Она спокойно растягивалась, как резина, давая девушке свободный доступ в любую комнату покоев, но ее длина резко укорачивалась, как только вампирша подходила к двери и к окнам. Впрочем, этой примечательности вампирша не оценила.

* * *

На столицу человеческого княжества опустилась ночь. Князь Монтери, весь день просидевший в своих покоях, поднялся с кресла, подошел к шкатулке, отнятой у сына, и, прихватив ее, вышел из своих покоев.

- Наследник где?

- Он у себя закрылся.

Велел к нему не заходить.

- Пора мне сына подбодрить.

Он долго думал, пытался найти выход из сложившейся ситуации и принял решение, которое посчитал единственно верным. Видение двух юных супругов, так доверчиво прижавшихся друг к другу, все не покидало старого князя. И как бы в душе он не сопротивлялся выбору сына, но, наконец, признал, что ничего изменить уже не может. Анжар говорил, что время излечит душу молодого князя.

- Мой друг, мне в небе чудится гроза.

И страшно так, что сердце стынет,

не приползла бы к нам беда.

Она уже костлявой лапой нам грозится.

И время может стать не лекарем,

безжалостным убийцей.

- Уж больно мрачен твой прогноз.

Арман так юн, и в голове блуждает ветер.

Мой государь, не вешай нос.

- А кто сказал, что юноша не может быть серьезен?

Ты слышал бы ответ его, он так был грозен.

Он вырос, друг, мой мальчик стал мужчиной.

И коль судьба решила так,