Юлия Григорьева - По воле богов (СИ)

Он проводил их взглядом и вернулся к документам, честно изучал их какое-то время, но на третьем свитке вздохнул и отложил в сторону. Его мысли уносились все дальше от дворца лорда Одариана, возвращаясь на берег неспешной, но опасной реки. Куда он отправился, когда солнце еще не было в зените. Амулет, купленный у мага, надежно отвел глаза охране, скрыл от любопытных и ненужных глаз. А верный конь отнес его по указанному духом пути...

... Небольшой домик, который мог принадлежать семье небогатых обывателей, а не первой леди, появился из-за деревьев неожиданно. Юноша уже было направился к мостику, но остановился, понимая, что лорд Одариан не мог не защитить свою первую супругу. К тому же его предупредил отец, что старший сын лорда - маг, значит, и его защита могла лежать на жилище одинокой вампирши, добровольно покинувшей богатые чертоги главы клана.

- Эль, - позвал молодой князь, вглядываясь в окна домика на другом берегу.

Ему не хотелось давать ей шанс отказаться от встречи, но приходилось мириться с подобным положением.

- Прекрасное создание ночи, - с улыбкой вновь позвал он.

В одном из окон появилось лицо обычной вампирши. Она с явным интересом разглядывала его, а вскоре дверь открылась, и белокожая женщина показалась на пороге. Она снова посмотрела на юношу. Тот спешился и учтиво поклонился. Первая леди подошла к мосту и сжала перила тонкими пальцами.

- Проезжай, человек, путь свободен, - сказала вампирша.

Конь процокал копытами по деревянному настилу, ведомый хозяином. Арман снова поклонился.

- Удачи во мраке, леди Одариан, - сказал он. - Не мог бы я увидеть юную леди Одариан?

- Арман, - послышался тихий стон девушки, и она вышла к нему.

- Увидел, - усмехнулась старшая вампирша и скрылась в доме, оставляя дочь своего мужа наедине с человеком.

- И век бы смотрел, - произнес Арман, не сводя восхищенного взгляда с юной вампиршы в легком алом платье.

Она нервно теребила ворот, не поднимая смущенных глаз. Легкий румянец играл на нежных щеках девушки, делая ее так похожей на человеческую женщину.

- Ты прелесть утра, - улыбнулся князь, убирая с лица черную прядь.

- Ночью ты называл меня иначе, - ответила она, взглянув на него.

- Чудо ночи, прелесть утра, радость дня и отрада вечера, все ты, милая Эль, - сказал он, приподнимая ее голову за подбородок и вынуждая взглянуть себе в глаза.

- Зачем ты это делаешь? - спросила она, вымученно глядя на молодого мужчину.

- Зачем люблю тебя? - переспросил Арман с улыбкой.

- И говоришь мне эти слова зачем? - Эль встретилась с взглядом синих глаз, и в который раз подумала, что таким глубоким бывает только море.

Он взял ее за руку и повел прочь от дома. Вампирша не сопротивлялась, позволяя их пальцами переплестись. Арман посматривал на нее с теплой улыбкой. Эль украдкой поглядывала на него, вряд ли замечая, что тоже улыбается. Когда густой кустарник скрыл их, молодой князь выпустил повод коня и привлек к себе смущенную девушку.

- Эль, - позвал он, и она подняла на него взгляд.

- Ты должен уйти, - произнесла она, оплетая его плечи руками, противореча сама себе.

- Я должен видеть тебя, значит, уйти не могу, - не согласился Арман, пропуская сквозь пальцы ее волосы.

- Но ты скоро уедешь, а я останусь. Ты играешь со мной, отравляешь каждым словом, каждым взглядом, - тихо ответила она.

- Ты не веришь мне? - понял он.

- Как я могу тебе верить? Ты ведь человек, - Эль провела ладонями по широкой мужской груди, затянутой в замшевый камзол, но даже под слоем одежды она ощутила биение его сердца.

- Да, человек, - согласно кивнул он. - Человек, вампир - всего лишь названия расы. Разве это может быть помехой тому, что мое сердце готово выскочить из груди, когда я вижу тебя?

- Человек, ты все время смущаешь меня, - воскликнула она, заливаясь румянцем. - Это всего лишь слова. Слова - все равно, что вольный ветер. Сейчас он здесь, а через мгновение уже умчался.

- Чем доказать тебе мою любовь? Хочешь, поклянусь этой рекой...

- Чьи воды убегают вслед за ветром? - Эль с легкой насмешкой посмотрела на юношу.

- Небом, землей, солнцем, своей жизнью клянусь, что для меня более не существует женщин, кроме тебя, Эль. - Жарко воскликнул Арман.

- И все равно слова, - улыбнулась она.

Арман задумался и счастливо улыбнулся. Он снял с пальца перстень с синим камнем, взял руку девушки и надел на средний пальчик. Перстень был ей безнадежно велик, но она сжала пальцы, не позволяя ему соскользнуть, и изумленно посмотрела на молодого князя, опустившегося на колени.