Игорь Дравин - Ворон

— Да.

— Ты бывший спортсмен?

— Да.

— Ты служил?

— Да.

— Армия?

— Да.

— Флот?

— Да.

— ВВС?

— Да.

— ВДВ?

— Да.

— Спецназ?

— Да.

— Разведка?

— Да.

— Пехота?

— Да.

— Непонятно, — пробурчал Георгич, — непонятно и поэтому интересно. Мы не идем легким путем, подследственный. Я специально не просил своих коллег узнать о тебе. Самому расколоть тебя интереснее.

— И что ты уже обо мне знаешь? — полюбопытствовал я.

— То, что ты бывший спортсмен понятно и так. Не штангист, не культурист. Мышцы у тебя отличные, но не забитые и с позвоночником все в порядке. Не гимнаст, рост у тебя не подходящий. Никогда не видел почти двухметровых могучих Микки-Маусов. Гиревик? Похоже. Я угадал?

— Нет, — я искренне наслаждался ситуацией. Хоть что-то хорошее можно будет вспомнить об этом вечере. — Академическая гребля, бывший мастер спорта. Доволен, Георгич?

— Нет, — ответил волчара, — не доволен. То, что твой босс не любит нашего брата, я знаю. И даже знаю почему. Наверно ваша служба безопасности единственная в своем роде. Только бывшие сапоги, спортсмены и менты. Даже своих будущих телохранителей господин Проскурин отправляет в Англию на курсы IBA. Зря, в девятке много грамотных специалистов рядом с которыми ибовцы и их ученики не смотрятся. Не хочешь брать на работу, так они могли бы щенков натаскать. Так, о чем это я? — спохватился пенсионер. — Вечно ты, Роман, мне зубы заговариваешь. Продолжу, — пенсионер отпустил мою руку, — ты бывший спортсмен, но видно, что ты служил. Ты не просто портянки на ноги себе наматывал в стройбате, а был офицером. Иногда в твоих словах это проскальзывает. А вот род войск я определить не могу. Ты не десантник, не спецназовец, не пехотинец, имеешь отношение к… Стоп, я понял. Морская пехота?

— Да, — улыбнулся я. — Подполковник, честь имею представиться, бывший старлей черных бушлатов или беретов, уже не помню, как правильно себя обозвать.

— Нечестно ты себя ведешь, Роман, — покачал головой пенсионер, — я ведь о тебе ничего не узнавал у своих бывших коллег. А ты вон как изгаляешься над стариком.

— То-то у этого старика жена моложе его на двадцать лет и вполне довольна жизнью.

— Вот и я об том же.

— Работа такая, Георгич, — пожал я плечами. — Нужно знать с кем дело имеешь. Лет через тридцать я и сам с удовольствием начну разгадывать загадки, а теперь на это нет времени. Парня то не сильно ушибли, — я посмотрел на выбрасываемого из дверей клуба очередного поклонника Жанны Кирилловны.

— Нет, пока не сильно, — ухмыльнулся пенсионер, — в кармане у него нашли кокс и это не наша подстава. Сейчас мои ребятишки на улице ему еще добавят и сдадут вызванным ментам. Вот скотина, ведь знает же что здесь не притон, а все равно полез. Ладно, — Георгич демонстративно отвернулся от входной двери, за которой уже исчезли силуэты двух его парней, — а почему ушел? Ты ведь идейный и наверняка твой отец служил, чувствуется в тебе косточка.

Не знаю, почему я ответил, не знаю. Может быть потому, что этот волкодав вызывал во мне искреннюю симпатию, а может потому, что все уже прошло. Костер погас, а уголь давно превратился в пепел.

— Потому что когда я Родину защищал, то лишился тыла, Георгич. А насчет отца ты ошибся. Он не служил, здоровье не позволило, а вот дед, прадед и прапрадед служили. Прямо как в фильме «Офицеры».

— Там такого не было, — покачал головой пенсионер, — но суть от этого не меняется. Тыл — это родители или… Понятно, Ром, я не представляю девушку, которая могла тебя бросить.

— Георгич, ты залез в не свое дело — это первое. А второе — она меня не бросала. Закончили разговор.

Я посмотрел на пенсионера, который отошел к своим фейс-контролерам и вздохнул. Все стало пеплом, давно стало. От прошлого, от моей счастливой жизни осталось только несколько фотографий. Как я хочу оказаться в прошлом на четыре года, три месяца и одиннадцать дней назад. Как я этого хотел сначала! На стену лез, зубами рвал подушку, но это было невозможно. Это и сейчас невозможно и никогда я не смогу этого сделать. Переживать, терзать себя, зачем? Ничего изменить я не могу. Я ни в чем не был виноват и она не виновата. Так случилось, так легли карты и все. Просто все.

— Первый, ситуация пять, — сексуальный голосок Галины решил скрасить мое одиночество.

Да сколько можно?! Когда это закончится?! Дьявол, чем я сегодня тебя прогневил? Это ведь твои штучки! Не может моя подопечная вот так себя вести, не может! За прошедший год я хорошо узнал ее характер, привычки и закидоны. Мало того, мы с Серым и Костяном постоянно контактируем в неформальной обстановке и обмениваемся впечатлениями об объекте. Что сегодня попало ей под хвост?! Вернее, почему последние несколько дней она сходит с ума?