Наталья Жильцова - Испытание огня

Именно с такими мыслями я поднялась на самый последний этаж башни Огня, прошла мимо узкой чердачной лестницы и остановилась у знакомой двери. Постучалась, молчаливо молясь о том, чтобы лорд Глун оказался «дома».

Дверь распахнулась практически сразу.

— Даша? — В голосе декана прозвучало удивление. — Что-то случилось?

Он выглядел потрепанно, но довольно бодро, и, в отличие от меня, был одет в форменную алую мантию. То есть все-таки при исполнении, и мне, судя по всему, повезло, что застала его здесь.

— Нет, ничего особенного, — выдохнула я. — Все как всегда.

Брюнет удивленно заломил бровь, я же улыбнулась уголками губ.

— Все как всегда, лорд декан, и именно об этом я хочу с вами поговорить.

А теперь мужчина нахмурился.

— Если ничего срочного, то разговор лучше отложить. Я сейчас несколько занят.

В ответ я уверенно помотала головой, спросила тихо:

— Вы позволите войти?

Глун явно не хотел, но все-таки позволил. Отстранился, пропуская внутрь, после закрыл дверь и, обернувшись ко мне, сложил руки на груди.

— Так что стряслось? — повторил он вопрос.

Желания ходить вокруг да около не было, поэтому я вздохнула и сказала как есть:

— Лорд декан, я знаю кто вы, и ваш секрет не выдам, а взамен вы возьмете меня с собой. Вы заберете нас — меня, твира, и кшерианца — в Норрийскую империю.

На лице Глуна отразилось удивление, причем искреннее, но я на эту уловку не повелась. Улыбнулась и добавила:

— Не отпирайтесь, Эмиль. Просто пообещайте.

Несколько секунд в гостиной покоев липового представителя рода фон Глун царила тишина. Потом Эмиль посмотрел как на дурочку и тихо рассмеялся.

Такая реакция не удивила и не расстроила. Вот только рассмеяться вместе с мужчиной я не могла — не тот уровень актерского мастерства.

— Значит я — норриец? — отсмеявшись, спросил Глун. — И как же ты пришла к такому удивительному выводу?

Я пожала плечами. Могла сказать о противоречиях в поведении, припомнить его более чем странный карьерный список, и много чего еще. Но ходить кругами по-прежнему не хотелось. Поэтому я озвучила главный из своих аргументов.

— В вашем личном кабинете, том, который находится в родовом замке, висят два портрета. И пусть я не так много знаю о Поларе, но мне прекрасно известно, что в королевствах конфедерации портретов Василия Голубева и Петра Новака не держат. Вы норриец, лорд… да, кстати, как ваша настоящая фамилия?

Я прекрасно понимала, что аргумент слабоват, что сны к делу, в общем-то, не пришьешь. Но на моей стороне был фактор великой наглости, и он-таки сыграл! Лицо декана застыло, в глазах мелькнуло изумление, и пусть эта потеря контроля длилась всего мгновение, он прекрасно понял, что я заметила. Понял, что спалился!

— А мое настоящее имя? — после долгой, наигранно-веселой паузы, спросил брюнет. — Настоящее имя тебя не интересует?

Стало чуточку неловко…

— Настоящее имя я знаю. Вас зовут Эмиль.

Да, Эмиль! Потому что именно так я называла его в его же фантазиях. И он совершенно не противился, следовательно, имя настоящее.

Улыбка лорда декана превратилась в оскал хищника, но мне некогда было бояться, а отступать, увы, некуда. Ведь позади даже не Москва, позади — пропасть.

— Обещайте! — требовательно выпалила я.

Мужчина прикрыл глаза, а через миг в тишине гостиной прозвучало ровное:

— Хорошо, Дарья. Обещаю, что заберу тебя, твира и кшерианца в Норрийскую империю.

Все! Причин находиться здесь и дальше у меня не было. Поэтому я подарила лже-Глуну нарочито-бодрую улыбку и шагнула к выходу. Тот факт, что хозяин апартаментов фактически загораживает дверь своим телом, меня не пугал.

Эмиль мою смелость оценил. Улыбчивый, но злой, как все черти Ада, отступил и рывком распахнул створку. И ни слова не сказал, когда я проходила мимо.

Я же… едва не споткнулась на пороге. Просто только сейчас до меня дошло — Эмиль действительно не имел ни малейшего понятия о том, что я вижу его фантазии. Зато теперь он знает. И чем мне это грозит, а?

Впрочем, неважно. Главное, у меня появился реальный путь отступления. Гораздо более надежный, нежели заклинание портала, которое мне пока не по силам.

Так что к черту смущение. И да здравствует будущее!