Ольга Грибова - День гнева (СИ)

Виктория – тайфун в юбке – бросилась к новенькой с объятиями, окончательно ее смутив.

— Ты невероятно хорошенькая, — Вика отодвинулась от девушки, изучая ее внешность. Алекс поморщился. Она явно переигрывала. – Я безумно рада нашему знакомству. Уверена, мы обязательно подружимся.

— А это, — Макс указал на арку в кухню, через которую открывался вид на Виталика, — еще один наш брат. Его зовут Виталий.

— О, — только и выдавила из себя девушка.

Люди, как правило, именно так реагировали на Виталика. Огромный, как бочка, он восседал на стуле и жадно поедал пиццу. Живот упирался в край стола, двойной подбородок покоился на груди. Если бы не мутно-зеленые глаза, никто бы не заподозрил их в родстве. Очередной кусок пиццы исчез в перемазанном кетчупом рту, и до них донеслось смачное чавканье. Что поделать, Алекс вздохнул, в любом стаде есть паршивая овца.

— Алекс, — Вика подвела девушку к нему.

— Ева, — пискнула та.

Голос у нее и тот невыразительный.

— Приятно познакомиться, — стараясь быть очаровательным, произнес он. Надо думать о деле. Его личные симпатии не имеют значения.

Девушка провела в гостиной ровно столько времени, сколько требовали приличия. Стоило Виктории ослабить хватку, и Ева улизнула к себе в комнату. Наверное, ей не терпелось остаться одной. В этом он ее отлично понимал. Многовато родни для одного дня.

— Как она тебе? – спросила Вика у Макса.

Он посмотрел на лестницу, по которой минуту назад поднялась Ева, и сказал:

— Она мне нравится. Симпатичная девушка.

Алекс прищелкнул языком, не скрывая досады. Братец закусил удила. Хотелось верить, что сердечные дела Макса не доставят им проблем, усложнив и без того непростую жизнь.

— Что именно тебе в ней приглянулось? – не унималась Вика.

Макс с удовольствием послал бы сестру куда подальше, но сдержался. С Викой предпочитали не конфликтовать. Себе дороже выйдет.

— Она милая, — поразмыслив, ответил Максим.

— Да что вы все заладили: милая, милая. Будто это достижение. Быть милой способна любая дурочка. Для этого и напрягаться не надо.

Наконец, Виктория показала истинное лицо. Роль доброй старшей сестры быстро ей надоела.

— А ты что скажешь, обжора?

Виталик вздрогнул от ее звонкого голоса. Его заплывшие жиром глаза были пусты. Вряд ли он заметил, что в гостиной был чужак.

— Оставь его в покое, — Алекс махнул рукой. – Пока рано делать выводы. Не забывай, чья она дочь.

— Это и бесит сильнее всего, — призналась Виктория. – У такого отца и вдруг дочка – абсолютный ноль. — Настанет день, сестренка, — Алекс коснулся гладкой девичьей щеки, — и ты будешь выполнять приказы этого ноля.

Вику затрясло от ярости. Он ощутил, как она дрожит. Еще секунда и эта дикая кошка вцепилась бы ему в лицо. Не желая искушать судьбу, он отступил:

— Будь паинькой: выжди полчаса и поднимись к девчонке. Вы должны стать подругами.

Вика закатила глаза, демонстрируя свое отношение к этой дружбе, но не возразила, понимая, чем для них грозит провал.

— А ты, — Алекс обратился к Максу, — соблюдай дистанцию. Любая незначительная ошибка будет стоить нам жизни.

— Не указывай, будь добр, что мне делать, — брат нацепил на лицо маску холодной вежливости. — Я не обязан тебе подчиняться.

Алекс буравил глазами спину уходящего Макса, в который раз напоминая себе, что нынче не время для ссор. И все же парень здорово его нервировал.

— Забудь, — голос Вики вклинился в его молчаливый диалог с собой. – Он, конечно, заноза, но без него никак.

— Незаменимых нет, — Алекс кровожадно усмехнулся.

— Эй, и думать об этом не смей, — она дернула его за руку, разворачивая к себе. На краткий миг Алексу показалось, что она беспокоится за него, но ее слова развеяли заблуждение. – Мы близки к цели. Если из-за вашей ребяческой грызни все сорвется, я лично выпотрошу вам обоим кишки.

Вика бросила Алекса одного. Осмотрев гостиную, он обнаружил на каминной полке перевязанную траурной лентой фотографию матери девчонки. Взяв ее в руки, он с интересом всмотрелся в лицо женщины. Кажется, ее звали Лиза. Он помнил вкус миндаля на ее губах и ужас, отразившийся в зрачках, когда до нее дошло: это конец. Слабое звено – вот кем она была. От подобных ей следует безжалостно избавляться, что он и сделал.

Алекс преданно смотрел на отца, зная, как тому нравится сценки, которые он про себя окрестил «игра в начальника и подчиненного». Отец восседал в кресле за широким столом, а он стоя выслушивал приказы. Алекс снисходительно относился к слабостям Сергея. Должен же он как-то компенсировать урон, нанесенный его самолюбию.