Город голодных теней (СИ)

Теперь можно двигаться свободней.

Влад взглянул на прикроватный столик-тумбу. Мать обычно оставляла на нём стакан с водой: иногда по ночам её мучила жажда. Года два назад Влад, едва только столкнувшись с аномалией города-двойника, отослал родителей к старшей сестре, вышедшей замуж в другой город. В небольшой, провинциальный. А неделю спустя приехал сам. Он нашёл в этом городе хорошую квартиру, купил её — и родители с удовольствием, благо оба вышли на пенсию, поселились в новом месте. Они уговаривали Влада переехать к ним, прельщая прекрасным свежим воздухом и близостью к семье любимой сестры. А он всё отнекивался — правда, не говоря о главной причине. Работы в этом городе для него было мало. Не то что здесь…

Сейчас на этом столике, на его тёмной полированной поверхности, отчётливо видимые в свете уличного фонаря лежали два бесформенных маленьких предмета. Те самые сучки, которые он передал Тасе вчера, чтобы не боялась.

Как он и предполагал, сучки легко вошли в медальон. Почти бесшумное щёлканье металлических створок спящую не разбудило. Нагнувшись над Тасей, Влад, затаив дыхание, вложил в безвольно полураскрытую ладонь женщины вещицу, присобрав туда же цепочку. Некоторое время ничего не происходило. Затем пальцы женщины дрогнули и сомкнулись, сжав медальон в кулачке. А Тася вздохнула и расслабилась ещё больше. Всё, личный талисман она приняла. Теперь осталось сделать совсем немного.

Влад снял халат и, остерегаясь делать резкие движения, лёг рядом. Тася лежала на спине — и не шевельнулась. По спокойной ауре энергополя он понял, что она не проснулась. И вытянулся удобней. Её рука с зажатым в ней медальоном оказалась с его стороны. От сосредоточенности дыша ртом, мужчина надавил на постель своей ладонью, и его пальцы скользнули под ладонь Таси. Облегчённо выдохнув, он расслабил пальцы, и полусомкнутый кулачок женщины оказался в чаше его ладони. Последнее движение — чуть нагнуть её кулачок, чтобы цепочка медальона стекла из её кулачка в его ладонь, соединив их. Всё. Их энергополя тоже соединились. Завтра она сделает всё, что ему необходимо. Безо всякого нажима с его стороны. Надо будет только направить…

Задумывая и планируя ритуал, в котором она примет участие — не зная о нём, Влад как-то подзабыл, что ляжет в постель с живой женщиной, а не с манекеном. Он только хотел встать, чтобы уйти, как Тася вдруг что-то пробормотала и, приподняв край одеяла, укрыла его. После чего, повернувшись к нему, положила руку ему на грудь, обняв одно плечо и ткнувшись в другое лбом.

Он озадаченно замер. А потом — внезапно и сильно прочувствовал лежащую рядом женщину, мягкую и горячую. Он сглотнул, сначала не понимая, что происходит, хотя все инстинкты (и не только они) немедленно встали дыбом. Сообразив, в какую ловушку попал, утихомиривать себя не стал — сделал, внутренне взяв себя за шкиряк, по-другому. Хорошо понимая своё тело, требовательно восставшее, Влад, уже обливаясь потом от желания и напряжения, постарался раскрыться сам для той энергии, которая напрягла все его мышцы. Сейчас не время… Он возьмёт однажды эту женщину, но тогда, когда она станет доверчивей. Насколько он понял её характер, она из тех, кто не подчиняется даже малейшему понуждению. Попробуй он только… Она сразу уйдёт — во всех смыслах. Но он уже уловил к себе её женский интерес — пока в толике жалости, которую ощутил несколько раз. И, как только она будет готова, он сразу почувствует это на всех уровнях — и на эмоциональном, и на энергическом… Но не сейчас.

А пока… Проскочила пара секунд, когда Влад был готов забыться и взять спящую женщину, уютно и доверчиво приткнувшуюся к нему. Но руки наконец вспыхнули жаром. Браслеты начали впитывать вырабатываемую его телом энергию, вызванную возбуждением. Он ощутил, как нагреваются цепочки, попавшие под её обнимающую руку… И спустя неопределённо долгое, мучительное для него время смог, таясь, встать и уйти.

… В его холодильнике она уже ориентировалась неплохо. Эта смешная мысль у Таси возникла, когда она, согнувшись, стояла перед раскрытым агрегатом и определялась, что из вчерашнего, подогрев, они смогут съесть сейчас, а что — оставить на потом. Наконец она вытащила всё необходимое. Непривычный пока медальон, болтавшийся на шее, холодком скользнул по коже. Украшений у Таси всегда было — раз-два и обчёлся. Как-то не думала о том, чтобы украсить себя чем-то. Уши проколола ещё в школе, но мочки постоянно зарастали: Тася даже о простеньких серёжках забывала — ладно, мама иной раз напоминала. И теперь чувствовать медальон было как-то странно. Ещё более странным было найти его утром на прикроватном столике-тумбе.