Светлана Ушкова: Запретный ключ

— Сдалось мне твое барахло. — Он сначала разозлился, а потом иронично заявил: — Хотя можешь не бояться. Дураки обычно поразительно живучие.

Фыркнув, гордо удалилась со сладкой мыслью: «Сам дурак живучий!»

В этот раз к походу на улицу я подготовилась более тщательно: вместо балеток надела кроссовки, вместо вязаной кофты — ветровку.

Серое утро встретило меня холодной изморосью и противным ветром, который так и норовил затолкать под капюшон как можно больше висящих в воздухе мелких капелек. Я поежилась и направилась к месту вчерашнего побоища, старательно перепрыгивая лужи.

Горшочек и деревце по-прежнему сиротливо лежали на земле и ждали хозяйку. Беглый осмотр показал, что авокадо распрощалось с парой веточек, а горшок треснул до середины.

От столь печального зрелища во мне проснулась внутренняя злюка. Правильно я этого грубияна приложила, а то дурой обозвал, извиняться и благодарить причин не нашел. Да если бы не я, так бы и убили! Умник хренов!

— Девушка, вам помочь?

Приятный мужской голос заставил меня вздрогнуть от неожиданности. За размышлениями я и не заметила подошедшего голубоглазого блондина. Он широко улыбался и протягивал руку. Вот только принимать помощь ой как не хотелось. Распознать в нем «дружка» моего гостя было раз плюнуть. Длинные волосы, тот же фасон одежды и неизменные высокие сапоги.

Я осмотрела улицу в поисках адекватных прохожих, но — увы. В пустыне и то более людно!

— С-спасибо, н-не над-до, — пробормотала я и медленно попятилась, пока не уперлась во что-то твердое. Локоть моментально оказался в капкане.

Быстро обернувшись, я увидела, что схвачена каким-то лысым качком со шрамом через пол-лица. При этом мужик зло усмехался и поблескивал черными глазами.

— Мы очень хотим вам помочь! — вновь пропел блондин все тем же приторно-сладким голосом.

Похоже, нервное сглатывание комков страха входит у меня в привычку.

— Это ваш цветочек? — поинтересовался светловолосый ролевик, указывая на авокадо в моих руках.

Я помотала головой. Типа, мы знать не знаем, чей горшок, и вообще мимо проходили. Но руки, противореча ответу, поплотнее перехватили «сокровище».

— Ну-ну, врать нехорошо и очень опасно, — вкрадчиво сообщил парень и подошел почти вплотную.

Во избежание нового удушения призналась:

— А если и мой, то что?

— Веди.

— Куда? — Корчить дуру, так до последнего.

— Домой, девушка, домой.

Вместо ответа я хотела закричать, но передумала, когда подтянулись еще два ролевика. Напугало не увеличившееся количество моих потенциальных убийц, для этого и одного разноглазого вполне достаточно. Просто у вновь прибывших обнаружились мечи в пристегнутых к поясу ножнах. Если мальчики-мажоры безбоязненно ходят с холодным оружием средь бела дня, то искать спасения у блюстителей правопорядка бесполезно. Да и как искать это самое спасение, если ролевики-уголовники обступили со всех сторон? Раз пикнешь — тут же и прибьют.

— А зачем домой? — решила я потянуть время.

Может, разноглазый увидит этот беспредел в окно и поможет. Хотя кого я обманываю? В лучшем случае смотает удочки и даст деру. Но это тоже вариант.

Блондин приблизился вплотную, взял меня за подбородок и заглянул в глаза.

— Ведь ты там спрятала Ровала?

Губы опять онемели. Значит, разноглазого зовут Ровалом. Странное имя, да и для фамилии необычно звучит… Прозвище, что ли? Гипнотизер криворукий, хоть бы возможность врать оставил. А то: «Про меня ни слова!»

— Можешь не отвечать, — дружелюбно заверил голубоглазый.

И тут началось что-то с чем-то…

Черные зрачки в мужских глазах расширились настолько, что практически проглотили всю синеву радужки. Я смотрела в омуты и не могла оторваться, а голова взорвалась болью, обжигающей и тошнотворной. Вырваться и с чистой совестью «излить душу» не получилось — лысый ухватил за второй локоть.

— Он там, — наконец заключил блондин и отпустил мой подбородок.

Вместе с этим пропали и головная боль, и тошнота. Как мало человеку нужно для счастья…

Я не удержалась и с облегчением выдохнула. Правда, почти тотчас сердито зашипела, так как меня неучтиво пихнули в спину.

— Давай вперед. — Голос у лысого оказался грубый и хриплый, как у курильщика с двадцатилетним стажем.

Пришлось переставлять ног и. В противном случае я рисковала повторить участь мешка, который волокут по земле.

Когда подошли к подъездной двери, я начала усиленно молиться, чтобы на лестнице встретился кто-нибудь из соседей. Но согласно закону подлости никто сегодня свои тридцать три квадратных метра покидать не желал. Да что за ерунда? Где все люди?