Тимофей Печёрин - Грани

Допрос был не столько длинным, сколько нудным. Те полтора часа, что Гала провела в кабинете следователя, показались ей вечностью. Или даже вечными муками. Следователя интересовали и причины ее конфликта с Марой, и основные моменты, и взаимоотношения до ссоры, и много чего еще. Он даже запросил сведения о предыдущих контактах Галы Чагай с правоохранительными органами. Узнав, что эти контакты свелись к вызову полиции позавчера (совсем недавно) в связи с тем, что подруга Галы Вирлена застряла на другой грани и не может вернуться, он начал раскручивать тему «нервного потрясения». Когда же следователю надоело играть с Галой как кошка с мышкой, он спросил прямо, что по ее мнению, «могло послужить причиной смерти Мары Семирог». И Гала, просто ради облегчения, рассказала. И про Мертвый Лес, и про его обитателей, и про некроманта, которым оказалась покойная Мара Семирог, и про то, как эту самую Мару они с Боградом и Михаем «убрали с дороги». Именно так и сказала, такими словами. Следователь слушал, подперев голову кулаком, а когда Гала закончила, заговорил.

Он сказал, что прекрасно понимает: за преступления, совершенные на другой грани уголовной ответственности нет. И что он рад хотя бы тому, что Галино «чистосердечное признание» позволяет закрыть дело, сняв неопределенность. Но все же считает «своим долгом спросить вас, госпожа Чагай, неужели нельзя было избежать этой крайней меры?» Стоило ли вообще идти в Мертвый Лес, зная, что там опасно? Гала уже открыла рот, чтобы рассказать внимательному следователю о Мадраксе и Вирлене, но тот видимо решил, что разговор окончен, о чем и не преминул сообщить.

Справка из полиции, принесенная Галой к середине второй пары, лекции по психологии общения, разжалобила господина Никара не более, чем заяц со сломанной лапой — волка. Молча указав девушке рукой на ряды посадочных мест в аудитории, декан продолжил лекцию. Устроившись поближе к доске, Гала начала лихорадочно записывать, тщетно пытаясь вникнуть в тему.

Когда прозвенел звонок и могучий студенческий поток двинулся к выходу, господин Никар спокойным, но холодным тоном велел Гале Чагай «немного задержаться».

— Мне не нравится ваше отношение, — сказал он, оставшись с Галой в аудитории наедине.

— Какое? — непонимающе спросила девушка.

— К учебе. К дисциплине. Вы на что рассчитываете? — и, выдержав паузу, насладившись молчанием студентки, продолжил, — что, зарекомендовав себя в течение первых двух курсов как отличница, можно особо не напрягаться и при этом не только не вылетать с университета, но и получать хорошие оценки. Я правильно понял?

— Нет. Не правильно, — только и смогла ответить Гала.

— Так объясните, сделайте милость. Сперва вы пропустили первую пару по причине несчастья с вашей подругой. Затем, вчера, вы не явились на лекцию по культурологии и мой семинар. Более того, поступили жалобы от преподавателя физкультуры и системного администратора одного из компьютерных классов. Оказывается, вы, хотя и явились на пару по физкультуре, но просидели на скамейке, как будто вы больны или просто ленитесь. Если вы больны — предъявите справку.

— А с компьютерным классом — что?

— Ваши похождения по Сети, по нежелательным сайтам, вызвали вирусную атаку, в результате которой вся работа компьютерного класса была парализована.

— Извините, хоть я и ламер, но… что это за вирус такой, что электричество вырубает?

— Сейчас много чего в Сети водится. И вирусов — в том числе. Сам я недостаточно компетентен, в связи с чем сообщаю мнение специалиста…

— …недоросля лет тридцати, помешанного на компьютерах и не нашедшего нормальную работу, — съязвила Гала.

— Вы не в том положении, чтобы дерзить. Если добавить ваше опоздание на мою пару и пропуск предыдущей, мы получим четыре с половиной пропущенной пары за три дня. Больше пропускают только принципиальные прогульщики. Те, с которыми мы знакомимся на сессии и там же навсегда прощаемся. Учтите, семестр только начался, и если вы продолжите в том же духе, никакие прошлые заслуги вам не помогут. Вас ждет отчисление, госпожа Чагай.

Произнеся сей монолог и, не дав Гале вставить ни слова, господин Никар развернулся и быстрым шагом покинул аудиторию.

Сухие деревья стали совсем низенькими, а под ногами появилась трава, сперва редкая, но с каждым пройденным метром, все гуще и зеленее. Мертвый Лес был пройден. К западу плескалось море, красное в свете закатного солнца. А к северу зоркий Боград различил огни.