Барб Хенди - Через камень и море

Она присоединила физические Аспекты в стихотворении к их соответствующим умственным… интеллектуальным условиям Элементов.

Дух… Огонь… Воздух… Вода… Земля…

Винн почувствовала волну топящей усталости, когда снова посмотрела на первые строки…

«… скрыть в пяти углах Якоря Существования, которое когда-то жило среди Пустоты »

Это не было просто местами назначения, и она поняла, почему Дети разделились.

Винн упала на край кровати рядом с Тенью и заплакала.

Чейн встал на колени перед ней, его бледное лицо заполонило беспокойство. Он коснулся ее рук, все еще держащих пергамент.

— Что случилось? — спросил он.

Она не могла вынести этого бремени. Слишком много.

— Пять… не один, — слабо ответила она. — Не только места назначения… есть пять шаров.

Чейн наморщил лоб. Бережно вытащил пергамент из её ослабевших пальцев и поднёс к глазам. Его взгляд метался из стороны в сторону, пока он читал.

— Зачем они? — спросил он наконец.

Винн медленно покачала головой и даже не смогла ничего предположить. Шары должны быть чем-то, чего Древний Враг когда-то жаждал, возможно, создал для некоторой цели во время Великой Войны или перед ней. Единственная строчка, которая имела какой-то смысл, была последней, его отсылка в окончании имела специфичное значение.

« В глубинах Горы ниже места песни лорда.»

Иль'Шанк указал письменное древнее слово суманского для обозначения «места» и нашел, что это было написано с орфографическими ошибками с удвоенным согласным окончанием — как в «ситт». А «песней лорда» было старое суманское племенное песнопение для лидера, но слово было использовано по-другому в контексте, не так, как оно должно было быть написано. Это говорило о названии потерянного места.

В глубинах Горы ниже… Балаал-Ситта.

Другая нить, другая цепь потянула Винн к тому месту, где предательство Таллухирага унесло неисчислимые жизни. Ниже давно потерянного ситта спрятали другой шар, тот «В глубинах Горы»… Земли.

Тень привстала, рыча. Винн устало подняла руку, чтобы успокоить собаку.

Камень стены около двери начал выпирать.

— Чейн!

Она попыталась дотянуться с кровати до посоха в углу, в голове у неё крутилась только одна мысль: «Это не может быть правдой… этого не может быть…»

Сформировалась черная фигура, и Чейн отпихнул ее назад к изголовью кровати. Он выдернул из ножен свой сломанный меч, а Тень спрыгнула на пол, кружась напротив пришедшего.

Винн прижалась к боку Чейна, готовая кинуться к посоху, но остановилась, уставившись… явно не на призрака.

У стены, глядя на них исподлобья, стоял Красная Руда.

Облачённый в темный плащ и простую черную кольчугу без чешуек со стальными наконечниками, он всё еще держал при себе два широких боевых кинжала, пристёгнутых спереди к его поясу.

Винн собиралась приказать ему уйти и поднять тревогу, но ее внимание привлекло то, что он держал в каждой руке.

Один меч был более длинным, более узким в лезвии, в то время как другой был короток и широк, более подходящим для него самого. У обоих был ясный серый блеск самой прекрасной гномской стали. Винн поняла, где она видела их — в комнате штамповочного пресса Щепки.

— Зачем ты пришёл? — тихо прорычал Чейн.

Он напрягся, поднимая его обломанное лезвие, поскольку гном держал более длинный меч. Красная руда протянул вперёд руку, раскрыв ладонь.

Меч лязгнул у ног Чейна.

— Что это значит? — потребовал парень.

— Мой обмен! — прорычал Красная Руда, смотря на Винн. — Я знаю, куда вы пойдёте, и я иду с вами!

Винн в немой тишине прошлась по комнате. Так или иначе, он знал то, что она сделает потом. Она собиралась найти Балаал-Ситт. И этот служитель худшего из предателей намеревался следовать за ней к костям своего проклятого предка.

Винн просто стояла, смотря в твёрдые чёрные радужки Красной Руды.

Темнота… Сознание… Дремота…

Эти понятия пришли, сменяя друг друга.

Сау'илахку захотелось завопить от ужаса, который поглотил его в момент второй смерти.

Итак, почему же тогда он всё ещё способен размышлять о чём-то?

Более чем тысяча лет прошла с его первой смерти, эти мучения научили его. Он навсегда остался без плоти — без красоты. На мгновение это воспоминание вырвало кусочек облегчения среди его хаотичных мыслей.

«Смерть — это не наказание… довольно.»

Страхи Сау'илахка всколыхнулись, поскольку он почувствовал присутствие Возлюбленного.