Айви Девлин - Красная луна

А потом все изменилось, перевернулось. Он сконцентрировался на охоте, он бежал. Жертва, преследование и простая радость, когда ты ее наконец поймаешь.

— Нет, — прошептала я, покрываясь мурашками.

— Такова моя природа, — тихо ответил Бен. — Я был в лесу, в этой части, где никто не живет. Когда я меняюсь, то убегаю как можно дальше. Туда, где нет людей. Где меня никто не увидит, потому что этого я допустить не могу.

— Тогда на кого ты охотился? Кого ты убил?

— Животное. Не помню какое. Когда я проснулся, тела рядом не оказалось… кто бы это ни был. — Бен сглотнул.

— Ты… все съел? — Я представила, как у него на зубах хрустели кости маленького зверька, и меня затошнило.

— Нет, когда я поем, то бегу дальше, — ответил он. — Слушай, я честно тебе говорю, что это просто не мог быть человек. Сюда люди не заходят.

— Я же пришла.

— Эйвери, ты тоже чуть больше, чем человек. — Он посмотрел на мои волосы. — Я чувствую, что ты — часть леса, и этот живущий в тебе лес знает куда больше, чем я. Больше, чем я даже понимаю.

Я закрыла глаза, но в лесу было тихо. Он молчал. Как будто ждал, что я буду продолжать задавать вопросы, которые мне задавать не хотелось.

Я вдохнула поглубже и отвернулась. Было проще спрашивать, не глядя на него.

— Бен, когда ты проснулся, там точно ничего не было? Совсем никаких намеков на то, кого ты съел?

— Точно.

— На тебе была кровь?

— Я…

— Была? — Мой голос дрогнул.

— Да, на руках, — тихо сказал он, и я наконец посмотрела на него.

— Как ты испачкал руки в крови? — спросила я, и на этот раз отвернулся он.

Он не ответил, но этого мне и не требовалось. Я поняла, что он не знал.

Он не помнил, что — или, хуже того, кого — съел.

Сердце у меня колотилось просто бешено. Надо мной качались деревья, словно их сердца бились в унисон с моим, и на их ветках дрожали листочки.

— Бен, а где ты был, когда убили моих родителей?

— Нигде. Я тогда только приехал.

— Ты вообще не выходил?

— Немного погулял по лесу, — очень медленно проговорил он.

— Ты превращался?

— Эйвери, — прошептал он, и я вдруг вспомнила мягкие серебристые волоски, указывавшие на то, что внутри него прятался волк.

Я уже знала ответ.

— Превращался, да? — сказала я дрожащим голосом, и он кивнул.

Потом встал и подошел ко мне, взял меня за руки, а когда я попыталась отстраниться, в его карих глазах появилась мольба.

— Я уверен, что не трогал твоих родителей, и никого другого тоже, — сказал он. — Неужели я мог бы это сделать после того, что случилось с моей семьей? Я себя знаю, и я не убийца.

— Но ты не помнишь, что делал прошлой ночью.

— Я был тут, — сказал он, — я уверен. Как и в том, что людей тут не было. Они сюда вообще никогда не ходили!

— Я же сейчас здесь.

— Эйвери…

— Что, если бы я пришла сюда прошлой ночью?

— Сегодня ты пришла, потому что чувствовала мои эмоции и потому что хотела меня найти, — возразил он. — А вчера бы у тебя не получилось. Но даже если бы ты пришла, я бы тебя узнал. Даже в обличье…

— Волка?

— Да, — ответил он.

Челюсть у него была напряжена — от гнева? Или страха? Этого я не могла понять, настолько спутались его эмоции.

Я вспомнила о Рене, о запланированных ею каникулах, о том, что завтра мы улетим отсюда, и Бен весь сжался.

— Ты уезжаешь? — спросил он. — Правда?

Я посмотрела на него.

— Да, — ответила я, — уезжаю.

Он сжал меня еще сильнее, глаза его загорелись, снова став серебристыми, глазами не человека, и он прошептал:

— Я же не смогу тебя чувствовать, а мне это так необходимо. Мне надо…

Я.

Я была ему нужна. Его мысли были полны желания. Он сожалел о том, что вчера убежал, а не пришел ко мне. Но за этим желанием, в глубине, таился страх. Он боялся, что я никогда не вернусь. Что он меня потеряет. Что у него не останется ничего, кроме воспоминаний обо мне, о том, как я выгляжу, как пахну. О вкусе моих поцелуев. О том, как я хотела его в ту ночь в родительском доме, в лесу и вчера в городе.

— Подожди, — сказала я. Я поняла, что есть способ убедиться в том, что Бен никого не убивал, даже несмотря на то, что он сам ничего не помнил.

Я рассказала ему о лукошке для грибов, о том, что взяла его с собой, а потом оно куда-то пропало.

— Мне кажется, что, если я его найду, я могу вспомнить, что произошло. А если я вспомню, то вся эта история закончится. Ты поможешь мне его отыскать? Найдем его вместе, и тогда… — Я смолкла, потому что почувствовала, как Бена захлестнул ужас, пронзил его до костей, до глубины души. — В чем дело?