Шальной ветер (СИ)

Девушка чуть в голос не ахнула. Совсем забыла, что Ферди в темноте научился слышать голоса гораздо чётче, чем обычный человек. Потупившись и забыв, что Ферди, видящий лишь линии ауры, не видит, что она покраснела, Алекса еле слышно ответила:

— Мы поссорились с Кареем, а потом помирились.

В темноте Ферди улыбнулся:

— Против Регины на ужине возражать не буду. Но это только потому, что не хочется портить тебе настроение.

Но получилось иначе.

Когда сеанс закончился, когда на столе расставили блюда, привезённые с кухни Тиарнаков, когда добавили к ним разложенные на салфетках блюда из маркета и из дома Коллумов, а потом Карей привёл Регину и все уселись, Ферди встал и сказал:

— Внимание!

И щёлкнул пальцами. Заигравший на них огонёк он поднёс к подсвечнику, который стоял посреди стола. Когда все свечи были зажжены, он взял канделябр и поднёс к своему лицу. Осветив его со всех сторон перед своими замершими от неожиданности гостями, парень кивнул Регине.

— Я уезжаю из города в старое поместье Тиарнаков — через неделю. — Он поставил канделябр на стол и подошёл к окну. Резкое движение — и комната осветилась заходящим солнцем. А Ферди, усмехаясь, сел у стола.

Карей с какой-то отчётливой гордостью и любовью взглянул на уродливое, пятнистое от ожогов лицо старшего брата и спросил:

— И сколько по времени ты добрал?

— При ярком солнце, но в тени — до двадцати минут. Сейчас рисковать не буду. Минут пятнадцать с вами посижу.

Алекса, внутренне зажавшись от напряжения, посматривала на ошеломлённую Регину. Одно дело — говорить о своей любви человеку, которого не видишь. Другое — видеть перед собой мозаичную маску с перекошенным ртом — и всё это вместо прекрасного когда-то лица. Можно помнить о том, что всё это легко исправить. Но как много значат первые минуты истины… Что же скажет Регина на мальчишески задорное заявление Ферди?

Сам Ферди на неё не смотрел, словно давая ей время привыкнуть к себе. Или не желая видеть выражение откровенного ужаса в её глазах. Он с удовольствием поедал мороженое и слушал беседу Карея с Алексой. Но его пальцы подрагивали, как успела заметить девушка, чему она и обрадовалась — ему всё-таки небезразлично чувство Регины; и испугалась: а если Регина резко сейчас его… пошлёт? И на эмоциях он снова вспыхнет?

Стол располагался чуть в стороне от окна. И лицо Ферди было видно во всех подробностях. Регина, сначала остолбенело уставившаяся на Ферди, вроде спокойно взялась за вилку и начала есть салат, изредка взглядывая на парня, но так и не заговаривая с ним. Ферди же вообще не обращал на неё внимания. Внешне. Будто давал ей возможность привыкнуть к себе или просто всецело был поглощён тихой радостью видеть всех, а время от времени посматривать на окно, за которым были видны чёрные в закатном солнце стволы садовых деревьев.

Болтали, словно забыв обо всём, только Карей и Алекса. Карей в подробностях вспоминал вечернюю тренировку, а Алекса исподтишка вставляла реплики, будто предаваясь сладким воспоминаниям о том, как здорово играет Рэд. Время от времени Карей шутливо сердился: при чём тут какой-то Рэд? А девушка простодушно хлопала на него наивными глазами: а что, мол, такого, если расскажу о том, кто нравится мне?

Любопытство победило.

— А почему ещё и свечи? — спросила Алекса. — И почему времени вдвое больше, чем недавно? У тебя же всего несколько часов назад было всего десять минут!

— Пусть Карей объяснит, — усмехнулся Ферди. — Мы с ним уже обговорили это.

— Добранное время — это двухстороннее влияние, — сказал Карей. — Когда будущий огневик начинает чувствовать в себе дар огня, в нём сразу начинают воспитывать чувство самоконтроля. Оно интуитивно и есть у каждого. Только надо поймать его как ощущение. И чем больше занимаешься им, тем крепче становится это ощущение. Пока не будет автоматически уловимым. Ферди начал тренироваться, едва уловил возвращаемый самоконтроль. Сначала без сотворения огня. Просто тренировки на чувство. Теперь, когда он твёрдо знал про десять минут, он попробовал вызывать огонь и тушить его. Усилием воли и настроем на самоконтроль. Эти тренировки и привели к тому, что время самоконтроля начало увеличиваться быстрей. Теперь — Алекса. Курс лекций о развитии способностей в корпусе читают на втором году обучения. Вспоминай, ботанша, — улыбнулся Карей.

— Хм… То же, что у Ферди? — задумчиво спросила Алекса. — Чем больше и осознанней пользуюсь своей способностью, тем сильней она становится? Те же тренировки. Ты прав, Карей. С каждым сеансом я сама чувствую, что влияю на Ферди всё сильней, а он всё ощутимей усиливает личный самоконтроль. Теперь понятно, Ферди, откуда у тебя такой объём «светового» времени. Но… — Она смущённо засмеялась. — Это очень интересно! И здорово!