Мэри Стюарт - Принц и паломница

Александр начал что-то заикаясь бормотать. Для него королевский покой, богато убранный гобеленами и шелковыми занавесями, покой, где в окна, выходившие на лес и реку, лился утренний солнечный свет, был для него приютом наслаждений, местом, священным для их любви и воспоминаний, которых, он клялся, он никогда не забудет.

Но вот по коридору послышались торопливые тяжелые шаги. Схватив собственную рубаху, Александр поспешил накинуть ее в тот самый момент, когда в дверь постучали. Королева Моргана, без спешки подпоясывая душегрею, прокричала дозволение войти, и в комнату вошел недавно прибывший граф Ферлас, за которым последовали фрейлины королевы и пара ее пажей.

Граф оказался дородным, мощного телосложения молодым человеком, но когда он опустился на колено перед королевой, стало видно, что он измучен.

Моргана протянула ему руку для поцелуя, жестом указала пажам и фрейлинам отойти подальше, и резко произнесла:

– Какие вести?

– Никаких. Я потерпел неудачу и вернулся с пустыми руками.

– С пустыми руками? Ты и следа его не нашел?

– Ничего. Мы расспрашивали повсюду, но никто как будто ничего о нем не знает, если не считать обычных баек о магии и о том, не Мерлин ли…

– Не важно! Ты ее видел? Говорил с ней?

– Нет. Нам сказали, она направилась на юг. Поэтому мы тогда поехали, как ты и приказывала…

Поспешным жестом она заставила его замолчать.

– Не здесь. Оставь это пока. Позже. Ты потерпел неудачу, так что какое может иметь значение, куда ты поехал? – Она сама замолчала на несколько минут, невидящим взором уставившись в дальний угол комнаты и покусывая очаровательными зубками нижнюю губу. Потом, словно отмахиваясь от несчастья, каким бы оно ни было, она повернулась к коленопреклоненному рыцарю:

– Итак, похоже, нам придется попытаться снова. А как насчет того другого дела, которое я отправила совершить Мэдока? Твой брат Юлиан ездил повидаться с ним в Банног Дун?

– Нет, госпожа. Именно это я собирался тебе рассказать.

В том не было нужды. Мэдок сам приехал к нам в Лугуваллиум. Похоже, он уже вступил во владение и неплохо окопался.

Он просил передать тебе, что все идет хорошо и что дело вскоре будет улажено.

– Ну, полагаю, это хорошие вести. С Юлианом я поговорю позже. Думаю, он вернулся вместе с тобой? Где он?

– Он умер, госпожа.

Александр, придвинувшийся поближе, но пока оставленный без внимания, с удивлением глянул на свою королеву, когда она только и ограничилась:

– Да? И как?

– Посредством чар. Это я так думаю. Когда мы отъезжали от Лугуваллиума, он пожаловался на тошноту и боль в боку,. тем же вечером у него случились лихорадка и бред, и через три дня его не стало.

Александр, которого тронуло выражение усталого горя на лице прибывшего, ожидал, что королева прикажет ему встать с колен или хотя бы прикажет одному из пажей налить рыцарю вина, но она не сделала ни того, ни другого. Присев на краешек кровати, опустив подбородок на кулачок и насупив брови, она погрузилась в свои мысли и не глядела ни на кого.

Принц отошел к боковому столику, чтобы налить кубок стоявшего здесь вина, и уже сам готов был отнести кубок преклоненному, но на это королева, пробудившись вдруг от задумчивости, резко бросила:

– Нет! Не это! Граф Ферлас, нам надо будет еще поговорить. В верхнем покое, ты знаешь, где он, через полчаса. Теперь уходите. Уходите все, кроме моих женщин, и дайте мне одеться. Уходите!

Граф поднялся и с поклоном удалился, а за ним последовали пажи. Александр начал было что-то говорить, но королева оборвала его так же нетерпеливо и раздраженно:

– Я сказала, все. Ты не слышал? Все, кроме женщин. А сейчас оставь меня!

Потом, увидев, что он все еще стоит красный и надутый, она, похоже, взяла себя в руки. Подойдя к нему и взяв его лицо в прекрасные руки, Моргана нежно поцеловала его.

– Ну вот. Прости меня, любовь моя. Мне надо поговорить с этим человеком. Он был моим гонцом, и у него есть для меня вести, тяжкие вести, боюсь. Я тебе потом все расскажу.

– Если я мог бы тебе помочь… – хрипло начал он.

– О да, ты можешь мне помочь, – улыбнулась королева.

В тот день Александр ее больше не видел, а с наступлением ночи явился один из ее пажей с посланьем – словами любовными, но твердыми, – что вести, привезенные графом Ферласом, расстроили королеву, и дело, возникшее из них и занимавшее ее весь день, все еще удерживает ее вдали от возлюбленного. Она должна молить его о прощении, но не может сказать, когда.., и так далее и тому подобное.