Андрэ Нортон - Железные бабочки. Удача Рэйлстоунов

Из–за лестничных перил видно было не слишком хорошо, но главное Вэл вполне сумел разглядеть. Возле камина возвышался голубовато–белый силуэт. Вот он переместился в глубь Зала. Движения силуэта напоминали что–то призрачное. Внезапно силуэт приобрёл совершенно чёткие очертания. Это был человек, одетый в старые светлые брюки и поношенную рубашку. Казалось, ног ниже колен у него не было, так как нижняя часть туловища пришельца таяла в темноте Зала. В контуре головы незнакомца тоже чувствовалось что–то странное.

Пришелец снова зашлёпал по полу, уверенно направляясь куда–то. И Вэл понял следующее: во–первых, это живое существо. Во–вторых, оно ходит здесь со вполне определённой целью.

Вэл высунулся из укрытия и спросил:

— Что это вы тут делаете?

Но последнее слово застряло у Вэла в горле. Фигура обернулась и Вэл увидел…

У пришельца не было лица!

Вэл взвизгнул и ринулся вперёд, пытаясь на скорости схватить незнакомца или хотя бы напугать его внезапностью действия. Но тот уже растаял во тьме Зала. Последний отблеск неясной фигуры мелькнул на лестнице, когда Вэл только подбегал к ней. И всё исчезло.

Когда через несколько минут в Большой Зал вбежали Руперт и Рики, включив свет, они увидели брата, бессмысленно глядящего в пустую стену. У его ног тёрся и мурлыкал Сатана.

Портрет леди и джентльмена

Руперт воспринял рассказ Вэла весьма недоверчиво. Он выслушал уверения, будто в Зале кто–то был, и посоветовал Вэлу больше не перегреваться на солнце. К тому же на полу не осталось никаких чужых следов.

Рики охотно приняла участие в расследовании и проявила больше доверия. Но она тоже пришла к выводу, что при воображении, которое у Вэла слишком развито, может оказаться, что Вэлу и впрямь почудилось.

Раздражённый семейным скепсисом, Вэл отправился спать. На следующее утро он всё ещё дулся. Впрочем, разглядывая себя в зеркало, он отметил, что, может быть, его грызёт не старая обида, а появилась новая забота. Вэл был абсолютно уверен в том, что видел в Длинном Зале нечто ужасное, не имеющее право разгуливать по долгу.

Вэл припомнил слова, сказанные кузеном–соперником на прощанье. «Делай как знаешь. Но через месяц ты вылетишь отсюда. И твой любезный братец тоже». Вэл одевался и рассуждал, что могут значить эти угрозы. Возможно, видение в Зале каким–то образом было связано с тем, что в течение месяца Рэйлстоуны должны, по выражению кузена–соперника, вылететь из Пиратского Логова. Если привидение погуляет здесь ещё ночку–другую, это подорвёт самые крепкие нервы и самое стойкое здоровье. Тогда уж точно Рэйлстоуны вылетят из Пиратского Логова.

Во вчерашних событиях был ещё один эпизод, н& дававший Вэлу покоя. Мысленно он вернулся во вчерашний день. Вот он провожает взглядом плавучую «цистерну». Вот появился кузен–соперник. Вот пришла Люси. Вот Рики отправилась к Чарити, а он, Вэл, пошёл к реке и встретил Джимса.

Да, всё дело было в том, что вчера говорил Джимс!

Когда Рики сказала, что Джимс больше Рэйлстоунов знает об их доме и о жизни в этих местах, тот уклонился от темы и свернул к обсуждению знакомства с мисс Чарити. Кажется, он действительно знает о Пиратском Логове больше, чем сами Рэйлстоуны.

А существо, которое Вэл видел вечером в Длинном Зале, наверняка знало какой–то потайной вход в дом. Оно исчезло где–то возле лестницы, значит, там вполне может быть какой–нибудь лаз наружу. Правда, не так давно Вэл самолично выстучал все плиты в полу. Но тогдашнее выстукивание не привело ни к чему, кроме ссадин на пальцах.

Он застегнул ремень на брюках и выглянул в окно. Сэм–младший начищал ботинки в соответствии с приказом Люси. Ботинки блестели как зеркальные. Только на одном возле каблука была грязь.

Донёсся новый крик Люси:

— Миста Вэл, вы идёте завтракать или нет?

Вэл почувствовал себя виновным в невыполнении команды и кротко ответил:

— Иду.

Люси стояла в дверях столовой, уперев кулаки в пышные бока, и критически оглядывала детей и взрослых на предмет непорядка. У неё был такой же придирчивый взгляд, как у шотландской няньки, мучившей Рики, когда та была маленькой, подумал Вэл. Никто из Рэйлстоунов не осмеливался перечить няне–Анне, под её взглядом и Руперт и Вэл и Рики становились маленькими и покорными. У Люси взгляд имел такую же силу, решил Вэл, и безропотно проследовал в столовую, словно ему было не девятнадцать лет, а всего шесть.

Руперт и Рики уже сидели за столом и молча ели. Точнее, Рики ела, а Руперт просматривал утреннюю почту. Обращаясь персонально к Вэлу, Люси указала: