Максим Куропятник - Безликий (СИ)

Лангс остановился, предпринял попытку освободиться, но с каждым мгновением клинок утолщался, удлинялся и становился не гладким, а походим на терновый куст, это пущенные раньше снаряды вливались в общую лужу крови. Поняв, что просто так высвободиться не получится, мутант махнул в мою сторону рукавами, из которых полетели дротики. Часть я принял на чешую правой руки, но часть, причем большая, все равно достигла моего тела. Некоторые срикошетили от защиты, но около десяти дротиков вонзилось в торс и левую руку, сразу в логе боя, что я разместил на периферии появилось сообщение.

«Вы отравлены»

Я сразу почувствовал, как в составе крови появилась лишняя составляющая, которая начала распространяться по организму, но для меня это было не сильно страшно. Посредством воли заставил все инородное собраться в одном месте, а потом быстро отправил в одну из пустых склянок.

«Вы избавились от отравления»

Пока я возился с ядом, противник просто стоял и смотрел, не предпринимая никаких телодвижений. Когда ему стало ясно, что от яда я не загнусь, он прошипел какое‑то заклинание, и в тот же момент его тело сначала приняло размытые очертания, а потом оно превратилось в дым, и Лангс легко ушел с державшего его клинка. Он отлетел немного в бок и замер на месте, чем больше не двигался, тем яснее становился силуэт. За время пока он стоял, ко мне вернулась вся кров, которую я бросал. Только это произошло, как у мутанта появился фламберг сотканный из дыма, по лезвию которого пробегали огненные всполохи, а глаза демона полыхали с утроенной силой. Со стороны это выглядело сюриалистично, хотя довольно изящно.

С оружием в руках передвигался противник не так резво, как когда уходил с моей ловушки. Он надвигался на меня, держа меч лезвием вниз, и когда приблизился на расстояние удара, нанес косой удар, который разрезал бы меня от бедра до плеча, если бы попал, но с моей ловкостью я смог увернуться, хоть и с трудом. Почти сразу мне пришлось перекатом уходить в сторону, из‑за того что для противника понятия как вес меча похоже не было, потому что при той траектории движения его должно было немного занести и не позволить начать сразу следующий удар, но после промаха демон сразу ударил полукругом.

Когда я встал на ноги, он уже завершал удар и мгновенно принял следующую стойку. Теперь от его рваных движений ни осталось и следа, он двигался плавно, перетекая из одного положения в другое. Он нанес связку ударов без широкого замаха, не давая мне приблизиться к нему ближе, держа на расстоянии длины своего клинка. Чтобы вынудить сделать широкий замах, я дождался, когда лезвие будет с противоположной стороны, и сделал вид что, отходя назад, оступился. Он нанес удар по мне не по дуге, как я ожидал, а как удар копьем, от которого я увернулся, но получил порез на боку. Моя защита из крови не дала ему проткнуть насквозь, но защитить полностью не смогла, благо я уворачиваясь откатывался к нему, и когда встал, то оказался на дистанции, когда мне комфортно было вести бой, а ему нет.

Удар когтями ничего не дал, они прошли сквозь дым даже не оставляя за собой полос, в то время как кинжалом заставил мутанта дернуться, скорее от неожиданности правда, так как я наносил скользящий удар. Противник крутанул фламберг около себя, и, чтобы не попасть под него, мне пришлось отскочить. В когтистой руке я сформировал гладиус из крови и при следующем ударе противника направил его на фламберг. Когда они соприкоснулись, то дымный двуручник не прошел сквозь мой кровавый меч, а было ощущение будто произошло столкновение обычного оружия, причем из‑за силы удара в разные стороны полетели капли крови и куски дыма, которые потом вернулись к своим хозяевам. Если сражаться только гладиусом, то это будет бой на выносливость, а учитывая состояние противника, то я «сдохну» раньше. Поэтому я изменил тактику, теперь удар фламберга принимал в жесткий блок или, если удар был нанесен не точно, то парировал и, мгновенно сближаясь, наносил пару тройку колющих ударов кинжалом, после чего отступал. Так повторялось не долго, после ударов кинжалом в силуэте демона образовывались пустоты на месте касания, которые не заполнялись, как если бы я наносил удары мечом из крови.

При очередной привычной связке ударов, фламберг превратился в две катаны одна из которых привычно была принята на меч, но вторая вонзилась мне в бок, я успел рубануть по протянутой руке кинжалом. При этом она растворилась, но дымный клинок так и остался в боку. Выдернув меч, я отбросил его подальше, причем он не пропал, не рассеялся в воздухе, а сохранил свою форму.