Максим Субботин - Ключ к искуплению

— Ничему не удивляйся и ничего не делай, — шепотом проговорила Дарина, усаживаясь на колени рядом с Сергеем.

— А что такое?

— У Госпожи есть одна странная привычка — думать в не совсем обычной обстановке.

— Поимеет ее, что ли, кто?

— Ее? — Дарина поморщилась. — Скорее, она. Любого или любую, кого захочет.

— Ладно, ее дело. А что это за лысый хрен с желтой мордой? Злой, какой-то. Да и странный. Не местный?

Госпожа, видимо, услышав обрывки их разговора, посмотрела на говорливых гостей.

— Помолчи… — процедила Дарина сквозь зубы.

Между тем, Госпожа о чем-то переговорила со здоровяком, что стоял за спинкой ее кресла — и тот покинул комнату. На некоторое время присутствующие, возлежащие на подушках, занялись своими делами. Кто-то решил перекусить расставленными тут и там яствами, кто-то о чем-то тихо переговаривался. Парочка девиц, как ни в чем не бывало, занимались удовлетворением друг друга. Им, похоже, глубоко плевать на все, что происходит вокруг. Так думал Сергей. Но он ошибся.

В комнату ввели двоих — мужчину и женщину. Оба напуганы, оба озираются по сторонам. Губы женщины дрожат — вот-вот заплачет. Но терпит. Мужчина старается выглядеть спокойным, но в его глазах паника. Странно, но оба облачены в простую, но чистую одежду, будто только что вышедшую из-под иглы мастера.

Испуганных пленников вели четверо крепких парней, вооруженных короткими мечами. Руки мужчины, в дополнение ко всему, связаны за спиной.

Все шестеро следовали за лысым здоровяком. На этот раз он не стал возвращаться к своей хозяйке, а остался стоять подле пирамиды.

— Доброй ночи, голубки, — проворковала Госпожа. — Это что же получается, никому нельзя верить?

Мужчина хотел было что-то сказать, дернулся, но получил увесистую оплеуху по затылку — снова замер.

— Говоришь с людьми по-хорошему, говоришь, — продолжала хозяйка Наслаждения Болью. — А оказывается, тебя не слушают. Или нет — тебя обманывают. И не случайно, а намеренно сговорившись. Так, голубки?

— Ты сожгла нашу лавку! — в отчаянии выкрикнула женщина, и из ее глаз все-таки брызнули слезы. — Как мы могли отдать тебе долг?

— А у тебя между ног что — дырки нет? — ощерилась Госпожа. — Или кто-то рот зашил? Я просила не так много. Неужели суженый не понял бы?

Женщину всю передернуло.

— Или подожди, — нахмурилась Госпожа, — может, ты не умеешь? Как тебя… Вторак? — она посмотрела на мужчину. — Твой член побывал в ней? Расскажи мне, как это было?

Ответом ей было свирепое молчание.

— Необычная обстановка? — прошептал Сергей. — Эта стерва…

— Молчи-молчи, умоляю, — Дарина сильно сжала его ладонь.

— Я так и знала, — звонко засмеялась Госпожа. — Бедный мальчик. Ты очень напряжен, я вижу. Тебе не хватает женской ласки. Ласки настоящей женщины. У меня сегодня хорошее настроение. Я дам тебе шанс. Не удивляйся — тебе. Твоя истеричка меня расстроила. Она не нужна тебе. Я докажу…Вьюн…

Желтокожий резко выбросил вперед руку, сжал пальцы в кулак.

Мужчина выгнулся дугой, застонал. Женщина рванулась к нему, но ее крепко держали. Лицо мужчины исказилось гримасой боли, он издал протяжный стон, захрипел.

— Не делайте этого! — взмолилась женщина.

Сергей готов был сорваться с места, но рука Дарины крепко сжимала его ладонь. Ее ногти впивались ему в кожу. Но боли он не чувствовал.

— Развяжите ему руки, — скомандовала Госпожа. — Девочки…

Две невольницы, что стояли у стены, просеменили к несчастному.

Желтолицый разжал кулак, немного приподнял руку. Мужчина тут же закашлялся, но, похоже, боль оставила его. Он тяжело дышал, из уголка рта открылась тонкая струйка крови. Женщина билась в крепких руках охранников, заходилась в истерике.

— Видишь, она не владеет собой, — глубоко вздохнула Госпожа. — А мои крошки — владеют. Они большие умницы…

Ноги мужчины оторвались от пола. Он приподнялся сантиметров на пять, завис без движения. Сергей видел, как человек пытается сделать хоть что-то, но мышцы будто не подчинялись ему.

Невольницы стащили с мужчины штаны. Одна тут же встала на колени, принялась за дело. Руки второй легли на его живот, потом поднялись по груди. Странно, но, несмотря на оцепенение, ярость и страх мужчины, действия невольниц явно имели успех. Постепенно с его лица начала исчезать гримаса злости. Он пытался сопротивляться, но тело жило своей жизнью, отвечая на ласки наложниц.

Женщина больше не плакала. Она обвисла в руках охранников и пыталась отвернуться. Но ее голову держали, заставляли смотреть.