Сборщик отступил на два шага, отвернулся.
— Я должен тебя убить, — проговорил спокойно. — Добрых советов ты не слушаешь, продолжаешь копать. А это очень вредно для здоровья.
— И что изменится?
— Все останется по-прежнему.
— Ничего по-прежнему не останется. Ты был на погосте, был, когда мертвяки вошли в деревню. Скажи мне откровенно: считаешь это временным неудобством?
Он молчал долго. Сергей уже начал было думать, что Сборщик вовсе не собирается отвечать.
— Я считаю это… — слова явно давались ему с трудом. — Опухолью. Разрастающейся с каждым днем.
— Так помоги мне. А потом поговорим — туда я копаю или нет. Прятаться не стану, если вдруг окажется, что все мои опасения ничего не стоят.
— И не спрячешься, — хриплым голосом проговорил Сборщик. — Он постоял еще немного, вглядываясь в пламя свечи. — Жди у леса. У тропы.
Не сказав больше ни слова, Сборщик покинул часовню.
Сергей вышел в ночь, подставил лицо порывам прохладного ветра. Что ж, можно считать — разговор получился. Немного нервозный, ну так главное — результат. Можно уходить. Он снова обогнул деревню, с некоторым трудом отыскал оставленную лошадку. На его зов животное и не вздумало откликаться. Выдал лошадь единственный звук — треск переломленной ветки.
Сборщик прибыл спустя примерно полчаса. К этому времени ночь набухла непроглядным мраком. Сергей ничего не видел уже в нескольких шагах от себя. Но спутника темнота, судя по всему, нисколько не смущала. Он только бросил Сергею веревку.
— Привяжи к луке или держи в руках. Поедешь за мной.
— Ты сам-то что-нибудь видишь?
— Да.
Сергей не стал спорить. И правильно сделал. Сборщик правил с такой уверенностью, будто вокруг не лесная темень, а просторная, хорошо освещенная улица. Сергею оставалось лишь не уснуть на ходу и не вывалиться из седла. Впрочем, бодрости способствовали ветви деревьев, которые нет-нет — да хлестали по лицу.
По тракту ехать стало проще и светлее. Словно сжалившись над ночными путниками, на небе появился месяц.
Въехав в город, Сборщик остановился.
— Могильник осмотрим завтра ночью. Мне надо навести кое-какие справки, подготовиться. Я найду вас.
Еще только выезжая из деревни, Сергей думал, что посетить место предполагаемого хранения ключа получится и сегодня. Но пока добрался до города — удерживался в седле лишь отчаянной силой воли. Усталость накатила жуткая. Даже, скорее, не столько усталость, сколько сказались последствия от пребывания в лаборатории Здебора Вятича. Тело болело. Не особенно сильно, но нудной, пульсирующей болью, отдающейся в голове. Потому и слова Сборщика он воспринял с большим воодушевлением. Еще день ничего не решит.
Дарина встретила его во всеоружии. На полу и без того слабо прибранной комнаты разложены предметы, которых раньше здесь не было.
— Уже?! — воскликнула она, вскочив на ноги: в руках — нечто, похожее на наручи, но с креплениями для плоских лезвий. Метательные ножи?
— Да, — проговорил Сергей. — Ночь и день, чтобы подготовиться и отоспаться. Завтра ночью попробуем вскрыть Могильник.
— Он согласился? — в ее голосе звучало недоверие.
— Сам до сих пор не верю, но да — согласился.
— Отлично. Хотя не уверена, что его опыт и знания смогут нам пригодится.
— По крайней мере, мы сделали все, что могли.
— Расскажешь об этом дознавателям, — усмехнулась девушка.
— Спасибо на добром слове, — в тон ей ответил Сергей. — Что у нас с амуницией?
— Смотри, — Дарина отошла в сторону. — По-моему, должно хватить. Даже с избытком.
Меньше всего сейчас Сергею хотелось рассматривать что-либо. Тепло, исходящее от камина, действовало получше всякого снотворного. Тело стремительно теряло силы, превращаясь в студенистый пудинг.
На полу лежали два свертка с какой-то черной одеждой. Рядом — кусок мела и части кожаных доспехов. Сергей узнал только нагрудник и поножи. О назначении полукруглых накладок, прошитых металлическими клепками, можно только догадываться. Два мотка тонкой веревки, крючья черного металла, несколько факелов. Дальше — сложнее. Несколько пузырьков, плотно обмотанных бечевой. И пара клинков в простых потертых ножнах. Сергей аккуратно вытащил один клинок — длиной в предплечье, с широким лезвием, отливающим алым. Причем алые всполохи рождались внутри самих клинков, а не падали на них из камина. Будто держишь не кусок стали, а застывший лепесток огня. Легкий. Удобная теплая рукоять, но рука не потеет и не скользит. По балансировке и прочему сказать сложно, но ощущение от оружия такое, будто только что нашел нечто, давно утерянное, но не позабытое. Напротив — долгожданное и родное.
Читать дальше